Я поник головой. Мне никогда не нравилось заводить разговор о маме с отцом, так как возвращалась старая печаль, которая приносила огромную боль.
– Сынок, я люблю её. Шарлотта – мой новый луч надежды. Но как твою маму я больше никого не полюблю.
Отец развернулся и ушёл, оставив меня наедине с незаконченным завтраком. Я пошёл в комнату, будто этого разговора никогда не было, где взял рюкзак и ключи от Мерседеса. Сев в машину, надавил на газ и помчался в школу.
Добравшись до места, я вышел из машины, захватил рюкзак, что лежал на переднем сиденье и тяжелым шагом пошёл в класс ненавистной мне алгебры. Как только подошел к своему шкафчику, меня встретил мой лучший друг Джастин.
– Чувак, привет.
Я обернулся и увидел моего друга. У него были растрёпаны волосы, словно он кросс пробежал. Тёмные пряди падали на его узкие глаза. Его мама переехала сюда из Японии двадцать лет назад для поступления в институт, вышла замуж за американца, поэтому его азиатская внешность была оправдана.
– Привет? Ты чего?
– Значит так, я оббежал всю школу, опросил всех и каждого. Они идут на тусовку у костра. Кто-то конечно не может… Но ты идёшь?
Я вспомнил про ужин, про Шарлотту и отца, про несправедливость и поступил как обычно: наплевал.
– Я только «за». Но боюсь, что родители меня даже на фут от дома не отпустят. Будет много охраны и людей в принципе.
Я мог бы сдаться, но это не в моём духе.
– И что мы придумаем? – спросил Джастин, опёршись на стену рядом.
– Джастин Хоуп, я сбегу из дома и пойду с тобой на вечеринку.
Я сказал это так громко, что показалось, словно все вокруг меня это услышали, но не подали знака. Я продолжил более тихим голосом:
– Отлично, буду в шесть.
Он, было, собирался уходить, но я вспомнил одну деталь, поэтому остановил его.
– В дом не заходи. Позвони мне. Я постараюсь незаметно выйти.
Джастин кивнул, и пошёл в противоположную мне сторону. Я же продолжил свой путь до кабинета алгебры.
Я пришел домой, ещё не было пяти. Чтобы не вызывать подозрений, незаметно прошел в свою комнату. Но всё не могло быть настолько просто. На моём пути встала Шарлотта.
На ней было серебряное праздничное платье в пол, которое оголяло её спину. Волосы были красиво уложены её персональными стилистами: создавали тёмный водопад, что казалось, её причёска – единственное, чем Шарлотта может похвастаться. Хоть она и стояла на каблуках, я всё равно смотрел на неё сверху вниз, не скрывая своей неприязни.
