– Машину времени запретили не только по морально-этическим причинам, – казалось, гер Торвальд выдавливает из себя слова, а они будто бы сопротивляются. – Временной сдвиг, сколь бы малым ни был, неумолимо перемешивает сознания. Причём даже в одном человеке.
Моя челюсть упала. Вот так новость. Это я что же, перемешанная? Я себя не чувствую таковой. Максимум – помешанной. О, да-а-а… Вот это уж то-очно…
– Либо Арка и правда сломана, как по началу думали, либо… В общем, формулу стабильного переноса мы всё же нашли, но решить проблему можно только если отправлять по двое, – профессор жалостливо посмотрел на меня, прямо как 400 лет назад, попытавшись спасти от маньяка. – У одного человека неминуемо случится сдвиг.
– Мы так это назвали, сдвиг, – вклинился Маурицио.
– Куски сознания после перемещения склеивались неверно, не в том порядке, что приводит к необратимым нарушениям личности. Но если тела два, то души просто меняются местами. И всё же проводить эксперименты нам запретили, потому никак не удалось выяснить, переместятся ли они обратно, или нужен повторный прыжок. Были факты в пользу обеих теорий.
– Ну и как? Выяснили? – фыркнула я, поняв, что означали слова “Генеральный эксперимент”.
Профессор в очередной раз театрально вздохнул. Или он просто начал меня так сильно бесить, что всё в его поведении кажется наигранным? Торвальд заговорил, набирая темп. Видимо боялся, что я прерву и не дослушаю эти паршивые оправдания.
– За то время, что тебя не было, Алиса, появилось множество разнообразных приборов, с помощью которых можно фиксировать и отличать энергии. Без них было бы невозможно достоверно определить, чьё сознание в данный момент находится в заданном теле. С их помощью мы сразу определили, что вы поменялись телами.
Я скрипнула зубами, но промолчала. Неожиданно стало безумно интересно, что он скажет, если не задавать наводящих вопросов. А так хотелось закричать: “И какого дьявола вы не ринулись спасать меня от этого маньяка-убийцы?!” Нет, сейчас мне определенно хотелось поставить их всех на моё место. Вот бы посмотреть, как переживут и что потом будут говорить.
– Но это не всё, что мы увидели, – профессор выдержал мхатовскую паузу. Жаль не поднял на меня глаза, а опустил их в пол в этот момент. Тогда бы он увидел, как я зверею с каждой секундой его молчания. Даже Маури попятился к стеночке, видя мои яростно сжимающие одеяло кулаки. – Ваши сущности тянулись друг к другу. Мы предположили, что они могут стремиться оказаться в своих телах, потому решили подождать и понаблюдать.
