– Запомни, все умирают рано или поздно, и даже, если я скажу тебе как этого избежать, твое мышление загоняет тебя в рамки кризиса жизни, который в твоем случае связан с переживанием смерти родителей, друзей, коллег, ну и всех окружающих тебя. Это дает неограниченную энергию твоему страху смерти. Даже участвуя в экстремальных операциях, мы заигрываем не со смертью, а со своим страхом смерти.
Алагон подвинувшись пригласил Пастыря за стол и добавил:
– К сожалению, мы уже зависимы от этого чувства, которое нас пьянит больше, чем любой алкоголь, наркотик и женщины. И чтобы наслаждаться страхом чуть дольше, ты должен овладеть своими эмоциями и заставить организм делать то, что ты научился лучше всего. Выживать.
Магадан подхватил инициативу и продолжил, радостно икнув:
– Интересно, куда попадают Анархисты после смерти: в рай или в ад? Ты знаешь Пастырь?
– Может хватит о смерти? – зло бросил Артём, выйдя из состояния задумчивости. – Я сейчас немного озадачен вопросом, как спасти маленькую девочку от смерти из-за вируса, который паразит ей ввел в ДНК, и чертовски рад был бы нырнуть куда-нибудь под пули или заморочиться какой другой хренью, лишь бы не ввязываться в бой, который я заведомо проигрываю, так как ни хрена не понимаю, что делать.
И Артем пересказал всю историю, что с ним приключилась за пару дней, какие действия он предпринял, и что хоть времени прошло немного, действовать ему нужно иначе, и он точно свихнется от вдруг навалившейся на него ответственности.
Веселье сразу куда-то улетучилось, Магадан отодвинул кружку и задумчиво стал разглядывать шелуху от фисташки, даже показалось, что здоровяк немного стал меньше, Миха весь поджался, Алагон нахмурил лоб и тоже задумался, Пастырь лишь продолжал перебирать свои четки, что-то про себя шепча.
Прошло пару минут в гробовом молчании и Пастырь, оглядев все вокруг, произнес:
– Артем, нам твои чувства понятны, тут все потеряли кого-то, тут все ради своих целей живут, но у нас всех есть задачи важнее жизни каждого из нас, важнее жизни одного ребенка, может даже важнее жизни тысячи детей, мы все должны выполнять свою работу, поставленные задачи, прикрывать ребят, с которыми мы идем на выполнение задач. Ты же понимаешь, что тебе лучше самому сейчас разобраться с горячей головой, а мы все услышанное обдумаем, и каждый тоже поищет решение.
– Да, пошел ты, Пастырь! Похожую агитацию гестапо, наверное, делало, еще во времена Третьего рейха, когда заставляло мирных жителей расстреливать.
