— Я — великий визирь Фахреддин, — возразил тот. — Разве ты не знаешь, что калиф запретил любые увеселения после десяти часов вечера?
— Прошу простить меня, — сказал купец, разрезав путы Фахреддина, — я вас не признал. Если бы мне было известно, что калиф запретил веселиться после определённого времени, я бы не стал этого делать. Передайте мои нижайшие извинения Гаруну аль-Рашиду, с которым никто не сравнится в милосердии и благородстве.
Эти последние слова, произнесённые звучным голосом, пробудили дремлющую зависть визиря. Быстрым движением он выхватил свой кинжал и ударил купца прямо в сердце.
Оба сына с громкими криками выхватили свои мечи и ринулись на Фахреддина. Визирь без труда отбивал их яростные удары и вскоре покончил с ними обоими. Затем, услышав голоса, он бросился прочь из дома и продолжил свой путь домой. Разумеется, он не рассказал эту историю калифу, но был вынужден измыслить ложь, чтобы объяснить потерю своего ятагана. Ятаган был подарен Фахреддину калифом, а его рукоять инкрустирована алмазами. Визирь рсссказал, что ятаган похитили, когда он шёл по тёмной улице. Сломанный ятаган на следующее утро нашла жена человека, который был столь безжалостно убит. Признав его, она принесла рукоять во дворец и обвинила Фахреддина в убийстве.
— Ты безумна, — заявил Фахреддин. — Его украли у меня прошлой ночью, задолго до времени убийства. Если ты сможешь найти вора, ты найдёшь того, кто убил твоего мужа и сыновей. Кроме того, какая у меня могла быть причина убивать их?
Женщина признала, что никакой причины для этого не было и отправилась домой, довольствуясь этим объяснением.
Были произведены розыски, но, разумеется, несуществующего вора не нашли.
Примечание редактора.
Большая часть последней страницы рукописи настолько испорчена пятнами, грязью и водой, что половину текста на ней невозможно разобрать. В сочетании с просочившимися с другой стороны чернилами это делает её почти нечитаемой. Однако оставшегося текста достаточно, чтобы понять, что далее рассказ переходит к теме болезни халифа, которая, похоже, ухудшается; он обращается к звёздам за лекарством и, похоже, это укладывается в расчёты Фахреддина. Можно предположить, что развязка будет заключаться в том, что Фахреддин либо медленно травил халифа, либо советовался с чародеем, чтобы околдовать его. Если верно последнее, то колдун должен быть убит Фахреддином после того, как он достигнет своей цели, и духи, служившие колдуну, отомстят Фахреддину. Если первое, то в какой-то момент завистливый гнев визиря вспыхнет в какой-то неподходящий момент и приведет к раскрытию его заговора и преступлений, а какая-то последняя отчаянная попытка захватить власть будет противостоять милосердию, которое мог бы проявить халиф.
