– Ну, так мы никуда не спешим, – многозначительно подняв брови, сказала я. – Брэйдан, думаю, мне следует знать кое-что и о тебе, – тут же поправилась: – О вас. Сегодня ночью умерло много людей. – Мысль о том, что скоро мое восприятие восстановится само собой, немало пугала, но закрываться больше суток подряд я не смогу. В идеале нужно покинуть это место до того момента, как мои блоки упадут, но на ночь глядя сниматься никто не станет, а это значит только одно – ночь будет долгой…
– Кельм чуть не погиб, – тяжело вздохнула я, – стольким аирцам просто разодрали глотки, а мы от самого Аира ушли лишь на расстояние дневного перехода. Кто вернется домой, Брэйдан, если нападения продолжатся, м-м? Вы втроем и я? Или только я? Что молчишь? – требовательно посмотрела я на него.
– Мы все понимаем, но внутренние дела страны… я не уверен, что вправе их обсуждать, – очень аккуратно сказал он.
– М-м-м, в переводе это означает: «Я тебе верю, пока ты рассказываешь о себе, и твои дела не касаются ни меня, ни моей страны»? Как это будет сокращенно? – иронично улыбнувшись, спросила я.
– Нет, – поспешил возразить он. – Ничего подобного! Ладно, если уж я прошу быть честным тебя… – он многозначительно обвел меня взглядом. – То могу быть и сам честным с тобой в равной степени. Если не вдаваться в подробности… – и опять этот многозначительный взгляд в мою сторону. – В нашей стране идет междоусобная война.
– Война? – А в голове забилась лишь одна мысль: «Куда мой дорогой Сэ’Паи меня отправил? Он что, не знает, что со мной станет на войне? Одни отголоски сведут сума уже на подходе!»
– Да, – согласно кивнул он. – Как ты понимаешь, вследствие произошедших с нами изменений не могло произойти и того, что многим вечная жизнь весьма понравилась. А то, что женщины оказались неподвластны этим переменам, их не слишком-то и озаботило.
– Что случилось в вашей стране?
– Эксперимент, – коротко ответил он.
– Что?
– Это случилось давно, некоторым из властителей было мало полученной силы. Умение манипулировать энергией казалось недостаточным. Точнее не так, они захотели облагодетельствовать и всю нацию.
– Но зачем? – Само вмешательство в естественные законы мира казалось кощунством.
– Дэй, я не знаю, сколько тебе на самом деле лет, – заговорил он. – Но поверь, когда ты рождаешься в обычной семье не таким, как все, с даром Властителя. А твои родители, сестры, братья, любимые, друзья всего лишь люди, которые умирают, болеют, стареют, то невольно начинаешь задумываться над тем, а нельзя ли и им продлить жизнь? Разве не приходила тебе подобная мысль?
