Однако рано или поздно – все дороги заканчиваются, и Зигмунд зашел в кабинет, одновременно с трудно произносимым в это утро военным приветствием: «По вашему приказанию прибыл. Разрешите войти?!»
Начальник поднял на него глаза, и, видимо, сразу обо всем догадался. Во всяком случае, Зигмунд в это уверовал мгновенно, и даже отрезвляющий холод внезапно пробежал по его спине. Однако, начальник, пристально глядя на подчиненного, вдруг довольно мягко предложил садиться, указав на кресло. Такого поворота Чисслер совсем не ждал. «Что это?»– родилась, словно саламандра в пламенеющем мозге, новая мысль, – «Какая-то изощренная форма унижения? Сначала, типа, по головке погладить, а потом – пинком под зад? Так что ли?» Но начальник был явно озабочен чем-то другим: то ли новость о ночном выступлении ансамбля вольных стрелков до него еще не дошла, то ли по каким-то загадочным причинам она его мало интересовала.
– Вот что… – начал он как-то неуверенно, – тут есть одно дело… Даже не знаю, как его и назвать-то… О нем знает всего несколько человек. Секретность – самая высочайшая. Понимаешь?
Зигмунд кивнул, стараясь изо всех сил не икнуть и вообще не дышать в сторону начальника.
– Собственно, о нем знаю только я, директор Бюро, секретарь, который расшифровывал записи с диктофона, пару человек из Пентагона, и собственно, это все… Хотя, нет, есть еще один тип из отдела по борьбе с оргпреступностью. По странному стечению обстоятельств, часть документов и вещьдоков попала именно к нему. К слову, разберешься и в этом тоже.
Дело это очень странное, и как-то так получилось, я уж и не знаю… В общем, между собой мы в шутку прозвали его «делом призраков».
– Призраков? – переспросил немного ошарашенный Зигмунд.
– Да, не пугайся ты так! Никакой чертовщины… Хотя, конечно, как посмотреть… как посмотреть… – начальник мелко закивал, глядя при этом в стол, и явно бессмысленно перебирая бумаги,– Если захочешь – можешь его иначе назвать – мне плевать. Главное тут другое…
В общем, так… Кто-то … я уж не знаю, как это произошло, но… одним словом, некоторые детали этого дела стали известны президенту. Он вызвал к себе директора Бюро и долго, как говорится, возил его носом по столу… Понимаешь?
Зигмунд невнятно пожал плечами. Он давно уже усвоил, что располагать информацией о том, что кто-то возил начальство носом по столу – всегда очень опасно для подчиненного и при этом совершенно бесполезно: не станешь же ты в здравом уме шантажировать начальство подобной ерундой!
