– Ну, нет. Я не буду сейчас это делать. Сначала я убью твоего мужа. Меня возбуждает одна мысль, что я буду трахать безутешную вдову. Такого секса у меня ещё не было.
Он застегнул штаны и выбежал из дома, попутно прихватив вторую бутылку и букет роз. Но тут же вернулся и поднял с пола стилет, предварительно обернув его салфеткой.
– Какая хорошая вещь, – он повертел кинжал в руках. – Надо же: итальянская! О! Он ещё и автоматический, – Бояринов с ухмылкой посмотрел на сжавшуюся в комок Анастасию и язвительно прошипел: – А ведь на нём отпечатки твоих пальчиков. Ты даже не представляешь, что я теперь с тобой сделаю.
В сложенном виде стилет легко поместился в кармане брюк. Оказавшись за калиткой, Бояринов вспомнил ситуацию и смачно выругался:
– Чёрт, чёрт, чёрт! Сучка! Так и импотентом можно стать. Что с тобой случилось, дружок? – он слегка нагнулся и посмотрел на традиционный предмет своей гордости: – Предупреждать надо! Что не так? Чем она тебе не понравилась? Ты забыл, что мы с тобой с ней вытворяли? Нет? Ну, так какого хрена? Надеюсь, что это временный заскок с твоей стороны. Точно? Обещаешь? Хорошо, тогда проверим уже сегодня. Сейчас, дружок, едем к Шпилевой. Думаю, что на свежачок ты поведёшься. Только сначала позвоним одному человечку.
Он достал телефон и нажал вызов:
– Привет! Узнал меня? Всё, кончай его.
Щастья нет. И не может быть! Но, слава богу – есть счастье! Просто надо быть грамотным и во всём видеть только хорошее. Вот что такое баланда? Бя-я-а! Гадость? Нет, баланда – диетический продукт. На ней ещё никто не растолстел. Баланда ШИЗО – диетический продукт для ускоренного похудения. В штрафном изоляторе Князев отсидел три дня – тихо и спокойно. Или спокойно и тихо? Суть одна: его никто не трогал. Поэтому было даже жаль покидать это прелестное «комфортабельное» место с собственным сортиром и умывальником. Но его снова перевели в многолюдный барак. Правда, в другой. Как только Олег вошёл в дверь, гомон голосов сразу приутих. Значит, его ждали. Молодой крепкий парень, скорее всего дневальный, скачками бросился за ширму. Очевидно, побежал докладывать в местный «кремль» о его прибытии. Сопровождаемый многочисленными взглядами, Князев не стал искать свободную койку. Зачем? Ему всё равно не дадут спать. Поэтому он, держа постельное бельё под мышкой, проследовал на кухню. Она была переполнена, но при его появлении сразу обезлюдела. Остался только сухонький старикашка с козлиной бородкой и всклоченными немытыми волосами. Он ощерился редкозубым ртом:
