– А где они культурку тырят? Не уж-то в музеях?
– Да мне до лампочки! Где бы ни тырили! Я бы их всех! Всех!!! Всех пересажал. Но, не дают! Понимаешь? – он развёл руками, перегородив своими немаленькими конечностями весь тротуар. – Ладно, я тебя люблю. Держи пять! Супругу за меня поцелуй! Нижайший ей поклон, что такого мужа терпит! Не обижайся, но это факт, видимый даже нетрезвым глазом. Как сказал один свидетель: я не знаю невесту, поэтому не могу поздравить жениха, но зато я хорошо знаю жениха и поэтому точно не могу поздравить невесту.
Перед домом Князева стояла наружка. Не та, что преследовала его по городу, но тоже чёрного цвета. Любят ребята чёрный цвет. Без сомнений, что даже в столь позднее время мастера камуфляжа сидят в машине в солнцезащитных очках.
Анастасия встретила мужа с грустным выражением лица, но без особых претензий. Только спросила:
– Где это ты так назюзюкался?
– Для дела надо было.
– Для дела? Это что-то новенькое. Главное, чтобы твои дела не стали обыденной традицией.
– Настя, знаешь, боюсь, что нас в ближайшие дни ждёт серьёзное испытание. Это не бредни пьяного. Я не хочу тебя зря пугать, но ты должна быть готова ко всему.
Она вздохнула в ответ:
– Я ко всему уже давно готова. Иди кушать и спать.
«Учёные из Британии доподлинно установили, что яблок раздора было два. Но одно из них было крупнее и красивее…» – подъезжая к работе, Олег выключил радио. Чего только не услышишь в новостях! Чего-чего? Не услышишь доброго, умного, вечного. Дни по-прежнему стояли погожие, а вот на работе начали сгущаться тучи. В среду Князев дописал докладную. В ней он изложил свою версию событий, связанных с убийством Курсакова и Ксенофонтова. В заключении капитан предложил создать специальную группу для расследования этих дел и для выявления связи с ними таможни и Кипелова. В числе неотложных оперативных мероприятий он просил установить прослушку и наблюдение за Кипишем и его подручными. К докладной Олег приложил результаты экспертизы по поводу смерти Курсакова и Ксенофонтова. Один экземпляр документа Князев отправил в столицу, в Центральный аппарат СКР, а второй, как и положено, передал своему непосредственному начальнику. Но в руки полковника он отдавать её не стал, а просто зарегистрировал в приёмной. Также капитан направил запрос в архив на уголовника по кличке Тип-Топ, фамилия которого была Типатов, с просьбой прислать копии всех материалов на него. Также он попросил архивариусов сделать выборку всех дел, в которых проходили химики-самородки и отравляющие вещества, близкие к рицину. После этого Олег самостоятельно проехал на место перестрелки из травматов и обошёл все окрестности в поисках записывающих камер наружного наблюдения. Там, где записи прошлой среды сохранились, нигде не было человека, похожего на Адливанкина. На стоянке, где состоялась перестрелка, капитан развесил объявления с просьбой к водителям просмотреть свои регистраторы. Он надеялся, что злополучное событие было засвидетельствовано на одном из них. После этого, не возвращаясь на работу, уехал домой.
