– А что говорить про взрыв?
– То же, что говорят в таких случаях во всём собачьем мире, – пожал плечами Тузик. – Работаем, закрытая информация, будьте бдительны.
Некоторое время Брайан Кортес внимательно смотрел на градоначальника, вероятно, мысленно взвешивая необходимость что-либо ему ответить. Тузик это заметил и решил не дожидаться ответных слов:
– Никому не нужна эта правда, Брайан. Ни мне, ни тебе, ни Гастону. Эта правда никому из горожан не принесёт чувства спокойствия и облегчения, а главное, никогда не вернёт погибших собак к жизни.
***
Он безуспешно пытался дозвониться до Лессии всё утро. Позавчера они расстались весьма на негативной ноте. Тогда Дэвид был вне себя от бешенства. Кем вообще себя возомнила эта мелкая Стоккол, чтобы указывать ему, что делать и как жить? Под венец захотелось, говорит. Из всего душераздирающего монолога о том, как ей надоело жить на правах его любовницы, Гарсия не поверил ни одному слову. Он был из тех псов, которые делают выводы об остальных собаках, опираясь исключительно на первое впечатление.
Для него Лессия Стоккол была не более чем подзаборной шлюшкой, провалившей когда-то вступительные экзамены на хореографический факультет, не сильно одарённой умом, но каким-то чудом ни разу не схваченной полицией за свои грязные аферы с клофелином.
Этот её внезапный порыв увести его, семилетнего холостяка, под венец возник отнюдь не из-за желания завести семью. Гарсия был абсолютно уверен, что собачка пришла к выводу, что их любовные отношения перешли определённый рубеж, из чего заключила, что теперь можно иметь полное право претендовать на его, Дэвида Гарсии, состояние.
В тот вечер, когда он в мягкой форме ответил ей, что с помолвкой спешить не стоит, Лессия ушла от него, хлопнув дверью. Тогда Дэвида с головы до задних лап наполнило такой яростью, что он был готов крушить всю мебель в своём кабинете. Его всегда раздражало, когда он пытался донести до кого-либо свои мысли в максимально снисходительной манере, а его, словно маленького щенка, в ответ размазывали по стенке, а вдобавок к этому ещё и хлопали дверями, словно делая его виноватым. Вести разговор деликатно Дэвиду Гарсии, как псу во многих отношениях довольно жёсткому и к тому же вспыльчивому, стоило немалых усилий. Особенно в те моменты, когда его собеседник этого определённо не заслуживал. И Дэвида всегда выводило из себя, когда его деликатные ответы не оценивали по достоинству.
