Дед схватился за сердце:
– Святые Небеса! Это ж пропавший бриллиант!
У Кузи зазвенело в голове:
– Опять я опростоволосился! Ну, как было не догадаться?
Дед покачал головой, а потом сказал:
– Может, так оно вернее. Сын к матери вернулся, принес ей в подарок сердце, любовь сыновью. Так тому и быть! Мать – она важнее всего. А про брильянт доложить все же придется…
– Дед, как думаешь, а моя мама вернется? Когда-нибудь…
– Ох-хо-хо… Эх, злился я люто на нее все эти годы! Искал причины, что же такое могло случиться, что моя родная дочь сыночка оставила, кукушкой стала. Себя винил, что недосмотрел, слишком много работал, некогда было рассказать о семейных ценностях. Она ж без матери выросла… Вот они – плоды-то! И муж ее, отец твой, таким же неприкаянным оказался, безотцовщина. Никто им не показал, как надо любить, переживать, не спать по ночам, когда у дитя зубки режутся… Они трудностей испугались и сбежали, да не подумали, как возвращаться будут, какими глазами на своего ребенка смотреть.
– Они могут никогда не приехать! – всхлипнул Кузя.
– Могут, коли совсем совести нет! Да только…
Дед замялся.
– Говори! Что? – встрепенулся Кузя.
– Письмо я получил…
– От кого?
– От кого, от кого… От никудышней матери твоей!
– Дай конверт! Чего ж ты молчал?
– Думал я, Кузя, надо тебе его читать, али нет.
– Это еще почему? Она моя мама!
– Это так, называется она мамой, а на самом деле кто? Вертихвостка! А теперь вот опомнилась, просится домой, дескать – соскучилась, сердце болит… Вспомнила, где оно у ней есть! А вот папаша твой пока не объявился, говорят – за границей живет. Видно, шибко хорошо, вольготно, коли про сына и помнить забыл. Возьми, теперича, Святозара. Малец с рождения без матери, живет никому не нужный, не обласканный. И как так отец допустил, чтобы сын стал заложником в политических играх? Вот до чего доводит родительская слепота, безразличие к своим корням, к будущему. Что можно ждать от таких детей, как Светик? Они ж пустышки… Эхе-хе, грехи наши смертные!
– Так мама приедет?
У Кузи в груди шевельнулась призрачная надежда.
– Сегодня, к вечеру… Внучок, ты только скажи, я ж ее на порог не пущу!
У мальчика пошла кругом голова. Он накрылся одеялом, пытаясь сосредоточиться, обдумать то, что только что услышал. Его сердечко затрепыхалось раненой птицей, готовое выскочить на волю.
– Как все будет? Что я ей скажу? А вдруг мы не узнаем друг друга? Если я ей не понравлюсь? Я не стригся давно… Дед же говорил, чтобы в парикмахерскую сходил!
