Очарование Египта | страница 12

Сверкающий Нил, насчитывающий 700 метров в ширину в этом месте и 1000 метров далее, после острова, драпирует в лёгкий серый туман похожие на ножницы клювы мачт. Я неторопливо изучаю их, сидя в моторной лодке и прихлёбывая турецкий кофе.

С извилистой томностью река показывает себя, над её ложем из чёрной земли и зелёной травы простирается пустыня. Дюны. Жёлтая твердеющая музыка песка и ветра с порывами, нарастанием, арпеджированными каденциями, затиханием под сурдинку и нежнейшими пиццикато.

Наступают ли пески?

Нил осмотрительно поднимается и раскрывает на солнце большой белый парус, желая защитить от самума^>20 нежную поверхность воды.

С присущей мне магической быстротой я ускоряю подъём остальных белых парусов. Вот этот неторопливый парус кажется искренней чистосердечной молитвой реки, благоговейно простёршейся ниц. Распахнуты полотняные руки парусов. Паруса раздуваются в экстазе. Парус поднимается, уверенный, что он сможет усмирить свирепое солнце и обрести вскоре свежий алмазный мир звёзд. Дремлют, плывя в сумерках, матросы, разлёгшиеся поверх груза, заполнившего барку до краёв. Инстинктивно направляют форштевень. Позади виднеется длинный чёрный штурвал, бесполезный, как ком грязи. Невнятное бормотание Нила:

«Я медленно оплодотворяю свою подругу землю, но мои дети паруса надувает ветер, в них дует святой ветерок Аллаха, смешанный со звёздами, и его дуновение вновь ощущается в ювелирных витринах Сука!^>21»

Как магический насос, туф туф туф моторной лодки приближает горизонт слева, возникающий над зелёными каирскими садами, длинным розоватосиреневым плоскогорьем высотой 100 метров и драгоценностью Цитадели со стройными минаретами, и тяжёлыми куполами, пронзающими небо.

Мой друг Грасси догадался о моём желании и осуществил его, на предельной скорости промчавшись сквозь квартал мёртвых, до самой могилы дервишей Абдуллы и Мегаури.

В спешке мы бросаем взгляд на крепостные стены Цитадели, на её отвесные каменные облачения пустынного цвета, грубые складки и чёрные отверстые пасти английских пушек в бойницах.

У подножия плато Мокаттам^>22 лестница привела нас в комнату-обсерваторию Главы дервишей. Дворик с пыльными приморскими соснами и кипарисами. Обмотав ноги тряпками, мы заходим в просторную пещеру, выдолбленную в известняке. Могилы справа и слева. В глубине её, в квадрате, застеленном циновками и ограждённом железными решётками, три араба, все в чёрных одеяниях, опустившись на пол и повернув лица к входу, катаются как типографские валики, когда их густо пропитывают краской.