‒ Милая, что случилось, мы уходим? Почему? – глаза Лизы выражали само невинность, и не являйся она единственной близкой подругой, Лаки с огромным удовольствием выплеснула бы на нее всю злость, накопившуюся за сегодняшний день.
«Можно подумать, я специально теряю интерес к отношениям, когда появляется намек на их дальнейшее развитие, – размышляла Лаки, таща подругу прочь из бара, – Боже, ну почему мужчинам недостаточно просто встречаться, заниматься сексом, к чему эти разговоры: «Что дальше?», «К чему ведут наши отношения?». Да и вообще, что за мужчины мне попадаются?».
Лишь оказавшись за пределами злополучного бара, Лаки смогла обуздать свою беспричинную злость и, придав своему голосу непринужденный тон, ответила подруге.
‒ Думаю, Лиз, мы и так сделали все, чтобы нас здесь запомнили. Давай просто прогуляемся? Да и в погоне превратить меня в милое одомашненное создание, ты забыла, что мы собрались перемыть косточки твоему жениху. Кстати, довольно милое колечко.
‒ Милое? Милое колечко? Это все, что ты можешь о нем сказать? Майк выложил за него целое состояние, а ты едва взглянув, называешь его милым? Ну, спасибо, подруга.
‒ Я бы не сказала, что два часа «убитых» на разглядывание со всех сторон этого чуда ювелирной мысли и попутного уверения Майка, что оно тебе понравится, и нет «оно не слишком простецкое», и «да, я, конечно, знаю, что ты самая чудесная девушка в мире и кольцо должно быть тебе под стать» можно назвать «едва взглянула»,‒улыбка осветила лицо Лаки, сделав ее похожей на хитрую лисицу, утащившую курицу из курятника, – я безумно за тебя рада. Он просто мечта любой девушки.
‒ О, брось. Он же твой брат. Ты годами пыталась свести нас.
‒ Что еще раз говорит о моей гениальной прозорливости.
‒ Да, а еще о невероятной скромности. И как же ты, бедняжка, выживаешь в этом коварном мире?
Радостный смех девушек разнесся по улице, унося все тревоги и дрязги прошедшей недели.
Начавшую говорить о свадьбе Лизу Макферт было уже не остановить. Хотя именно на это и надеялась ее лучшая подруга, а скоро и родственница. Как же приятно было Лаки просто слушать счастливое щебетание родного голоса, забыв на время о своих проблемах. Однако, через несколько часов составления радужных планов свадьбы, покупки дома, рождения и воспитания детей, да что там детей, Элизабет добралась даже до внуков, Лаки поняла, что ни ее ноги, облаченные в туфли на высоченных каблуках, ни, тем более нервы, не выдержат и минуты той сладко-паточной несусветицы, которую с немеркнущим восторгом излагала подруга.
