Захар Парфёнович: – Что поделаешь. Тут, как говорится, судьба.
Катюха: – Мой старший брат, хоть и получил университетский диплом на три года раньше меня, стал юристом и одновременно… наркоманом. Он нигде не работал. Всё тащил из семьи. Из нашей с матерью семьи. Он женат не был. Но тоже долго не прожил.
Передозировка. Жаль, конечно, безвольного дурака.
Захар Парфёнович: – Никто не застрахован от таких бед, тем более, в наше время. Есть предположение, что те, кто должен бороться с наркомафией, занимаются чем-то другим.
Катюха: – Сто лет пройдёт, прежде чем люди поймут, что их таковыми не считают.
Захар Парфёнович: – Так на всём Земном Шаре.
Катюха: – Да. Везде. А потом я, когда несколько лет я проработала в школе, вышла замуж. Купили мы с Максимом с большим трудом и двухкомнатную квартиру. Обычную. В страшные долги влезли. Мать моя к нам отказалась переезжать. Не работала. Какие-то мелкие деньги получала от государства, пенсию по инвалидности.
Захар Парфёнович: – Худо и бедно, но жить можно.
Катюха: – Можно было бы. Максим был обычным работягой. На кондитерской фабрике. Не только грузчиком работал. Приходилось. Но хорошо, что детей мы не успели завести.
Захар Парфёнович: – Что же тут хорошего, Катя?
Катюха: – Послушай дальше, Захар, и всё тебе станет ясно.
Захар Парфёнович: – Я слушаю. Я очень внимательно слушаю, Катюха.
Катюха: – Однажды я стала случайной свидетелем того, как в кустах, в школьном сквере, двое взрослых парней насиловали восьмиклассницу. Пусть поздновато, но я вырвала из рук подонков плачущую девочку.
Захар Парфёнович: – Сволочи! Им эти отростки надо обрезать по самое… горло. Ну и что же дальше?
Катюха: – Дальше всё, как и полагается. Я тут же пошла с этой девочкой к ней домой. Родители её, разумеется, находились в справедливом негодовании. Неважно, что одни из сволочей был сыном одного из чиновников города, а другой – выкормыш узаконенного вора, то есть крупного бизнесмена. Его папа в то время не числился в миллиардерах, но уже около сотни миллионов баксов наворовать успел.
Захар Парфёнович: – Трудно бороться за справедливость, но надо. Иначе ведь для подавляющего большинства так и не наступит утро.
Катюха: – Я тогда была уверена в том, что справедливость восторжествует и преступники займут свои места на нарах. Эта девочка написала заявления, подключились и родители…
Захар Парфёнович: – А что потом?
Катюха: – Потом? Девочка и её родители срочно забрали заявления из суда, отозвали своё заявление.
