Глубоко закатив глаза, обнажив страшные бельма в желтых прожилках от чрезмерного употребления табака, колдунья начала пугать:
-Ваш конь намедни захромал на правую заднюю ногу, это не к добру.
-Конь?– вскинул брови Заморягуляйский.– Но у меня нет…а-а, если речь о железном коне… Тогда именно так, вчера я наехал на гвоздь. Надо же! Вы утверждаете, плохая примета?
-Не перебивайте. Карты и астрал мне говорят о том, что вскоре вы переедете в новый казенный дом, где вас ждут…
Может не надо сразу пугать?– прикинула Дуся. Сначала выясним с чем он приперся. Страху напустить всегда успею. Вслух же сказала:
-Мотя мне подсказывает,– указала она пальцем на дохлую крысу,– что вы получите высокое назначение. Где-то в центре города. Все ваши конкуренты уже устранены провидением.
-Вот это да!– воскликнул клиент.– Фантастика! А я еще сомневался. В самую точку попали.
-Но вы должны помнить о своем здоровье,– внутренне улыбаясь, продолжала Потемкина.– В правой почке у вас появился песок. Нет, кажется, даже камушек. Нет, все же песочек. Вижу. Испытываете боли. Временно откажитесь от любимого коньяка Хеннесси. И не закусывайте его морскими животными, это перегружает печень. Так. Скажите своей второй половине, которую вы очень уважаете и даже побаиваетесь, чтобы поберегла желудок. У нее развивается поверхностный гастрит. Все жирное, особенно пирожные противопоказаны.
-Нет, ну… нет слов,– только и развел руками посетитель. – У жены – поверхностный гастрит с очаговой атрофией,– уточнил он.
Была бы язва, подумала Дуся, сыру с эклерами не просила, дура что ли? На жидкой каше бы сидела.
-Да, чуть не забыла, теще на день рождения пылесос или что-то электрическое не дарите. Убьет током.
-Неужели?– то ли испугался, то ли обрадовался чиновник.
-Достаточно, думаю, для начала,– похлопала облезлыми ресницами Дуся.
-Более чем. Это что-то невероятное! А еще говорят, что колдуньи по объявлению все как одна шарлатанки. Теперь вижу, что обман.
-Конечно, обман,– согласилась Потемкина.
Проблема Валерия Афанасьевича состояла в том, что влюбившаяся в него секретарша Катя Упряжкина настаивает, чтобы он взял ее с собой на новое место службы. Но он к ней абсолютно равнодушен и "такую обузу тащить в новую жизнь" не желает.
-Пошлите ее куда подальше и дело с концом,– вырвалось у Дуси.– Проблема выеденного яйца не стоит.
На это Заморягуляйский вздохнул:
-Катя беременна. Грозится новорожденного ребенка к дверям моего министерства подбросить. С запиской. Так, мол, и так, дите Заморягуляйского, а он сволочь, его бросил на произвол судьбы. Говорит, детенышу ни черта не будет, а мне несмываемый позор на всю жизнь и конец карьеры. Упряжкина может. Обзвонит еще перед этим телевидение и газеты.
