– Он вас обманул, Сивилла. Эпихизис – это… как бы вам сказать… Сосуд для женских необходимостей. В гигиенических и косметических целях. Бытовых обрядах, по-вашему. В основном для этого. А вот в ваших руках, сейчас, сосуд типа «чара» с поддельной, как я полагаю, федоскинской росписью. Ну, или имитацией под неё.
– Почему поддельная? – опешила она.
– Эта роспись, как правило, не используется на таких предметах.
– Так этот эпихи… Ну, эта чара, не представляет никакой ценности?..
– Нет. А вам, наверно, рассказывали о её древнейшем происхождении?
– Рассказывали, – грустно ответила она.
– Непостижимо…
– Что именно? – поинтересовалась экстрасенс.
– Вы, Сивилла. Экстрасенсы, оказывается, доверчивы как дети. Непостижимо…
Следующей в моём личном списке экстрасенсов, подготовленным и согласованным с визжащим, от негодования, Каретниковым, была ведьма. Колоритная женщина с чрезмерно ярким макияжем и безумной причёской. Она восседала на троне. Самодельном, но троне. Царственным жестом она указала мне место. Я села на обычный, икеевский стул за высоченный стол, столешница которого была на уровне моих плеч. А вот колдунье стол был как раз, учитывая высоту её трона. На столе, между нами, стоял огромный стеклянный шар на стеклянной подставке.
– Я задаю вопрос и кристалл даёт мне ответ, – понизив голос, загадочно объявила ведьма.
– А как вы его видите в этом шаре? Не бегущей же строкой он там выводится.
Ведьма посмотрела на меня с сомнением – точно поймёт высокие и незримые материи? И, решив, по всей видимости, что я всё же что-то пойму, надменно изрекла:
– Ответ возникает у меня в голове.
– Отлично. Всем бы так. Тогда, приступим?
Я кратко изложила суть проблемы и положила перед ведьмой фото радостного Васи.
Ведьма, которую, кстати, звали Амадея, не откладывая в долгий ящик, приступила к священнодейству.
Сначала она закурила трубку, потом закатила глаза и какое-то время сидела, уставившись в одну точку. Идентифицировать запах выкуриваемого ею вещества мне не удалось. Ладно, соседнее ведомство с этим разберётся. Ведьма довольно долго сидела с выпученными, остекленелыми глазами, я её не торопила, только с любопытством разглядывала пристанище подруги потусторонних сил. Наконец, она пошевелилась, закряхтела и подала признаки своего присутствия в мире живых и осязаемых. Придя в себя окончательно, Амадея уставилась на меня с нескрываемым, но, каким-то наигранным, удивлением.
– Гражданка Амадея, вы на данный момент способны адекватно, в общебытовом смысле, воспринимать информацию?
