Дежурный, некоторое время поизучав печати и буквы в удостоверении, наконец позвал какого-то Колю: «Проводи товарища к начальнику! Это с Москвы!»
Джон Иванович сидел у себя в кабинете и пил компот, обмахивая свои пухленькие щечки бумажным веером. С утра он провел планерку, на которой выяснилось, что любовники сами не объявились, трупов нигде не было найдено, а кот бабки Ариадны опять орал всю ночь на дереве.
– «Что б ему пусто было, этому коту и его хозяйке!» – бурчал он, читая заявление соседей с просьбой прекратить издевательства над их сном: «Ведь еще мальчишкой ее помню. Сморщенная, скрюченная, еле ходит и кот у нее такой же…Тварь шерстяная…. Сколько ж ей лет-то уже?»
Сотрудники вяло пожимали плечами и гоняли мух с погон.
Когда все разошлись выполнять свой полицейский долг, Джон Иванович налил себе компоту и попивал его из граненого стаканчика, расслабляясь перед обедом. Однако стук в дверь и появившийся вслед за этим гражданин с очень серьезным лицом, прервали его мечты.
Подойдя к столу Пилипенко, незнакомец решительно протянул руку и представился: «Следователь по особым. Капитан Аджар Голованов. Прибыл для оказания помощи в поимке особо опасных преступников»
Джон Иванович пожимая протянутую руку, побледнел: «К-к-каких преступников?»
– «Особо опасных» – прибывший капитан протянул телеграмму начальнику.
Быстро пробежав глазами по бумажке, Джон Иванович обреченно вздохнул: «Опять Коля все напутал! Не поимки… а поиске…не особо опасных… а пропавших несчастных…гм.. любовников»
Глаза московского гостя сузились, превратившись в две полоски с холодным металлическим блеском: «То есть я сюда ехал… зря?»
От этого взгляда Пилипенко слегка поежился: «Ну… почему зря… Искать пропавших тоже…дело хорошее»
– «Обычными пропавшими занимается другой отдел, а я по особо важным… Ну хоть трупы их есть? … Может обезображены…или еще какой ужас?»
– «Трупы у нас не пропадали» – Джон Иванович потер лоб: «Ой, простите…В смысле трупов пропавших мы не находили… Бесследно исчезли… Фьють…так сказать»
– «В общем, пусть ваши сотрудники телеграфируют в Москву об ошибке, а я возвращаюсь. Будут трупы, вернусь»
– «Сделаем!» – с готовностью согласился Пилипенко, лишь бы глаза-рентген прекратили его просвечивать
– «Что сделаете? Трупы?»
– «Нет, телеграмму сделаем… А пока ответа ждем, давайте мы вам город покажем, отдохнете с дороги, покушаете хлеб с солью… так сказать… Вот…Компоту будете?»
– «Спасибо. Не откажусь» – Голованов взял протянутый стакан и залпом осушил его, вылив содержимое в мужественное горло, после чего резюмировал: «Жарко»
