волосами и ярким макияжем. Про таких говорят – ноги от ушей, походка от бедра и
одета с иголочки.
–Давайте свою инструкцию, или как так там – рецепт, – протянула Света руку к Тане.
– И, Саша, присмотри за ней, пожалуйста, её нельзя оставлять одну, я понимаю, что
приключения дают ощущение жизни в целом, во всей ее широте и силе, но не в её
случае!
С этими словами Света вышла из дома.
–Люблю женщин, таящих в себе приключения и опасность, -крикнул ей вслед Санёк, и рассмеялся.
Таня посмотрела на Сашу и тихо сказала: «Вам надо отдохнуть, а я займусь
обедом».
Саша согласился, и Таня помогла ему подняться с кресла и проводила в комнату для
гостей, которая находилась на первом этаже.
–Таня, – окликнул ее Саша, когда она выходила из комнаты. – Спасибо.
Таня скромно улыбнулась и вышла.
Таню как будто подменили, из неуклюжей женщины, она превратилась в
расторопную домохозяйку. Она что-то месила, варила, пекла. Кухня Санька
располагала к творчеству, не только своими габаритами, но и содержимом. Как ни
странно, у одинокого мужчины в доме были разнообразные продукты, на все случаи
жизни.
Через три с половиной часа вернулась Света с нужными лекарствами.
– На, иди делай экзекуцию! – протянула пакет Света.
–Света, я не могу, -заволновалась Таня, беря пакет.
–Пошли! – Света схватила за руку Татьяну и поволокла его в комнату, где спал
Саша.
Они шумно ввалились к нему в комнату и Света сразу спросила: «Выбирай! Я или
она!»
Саша посмотрел на девушек и заметил у Татьяны пакет из аптеки и сразу понял в
чём подвох.
–Конечно Таня! Кто знает, что ты мне вставишь. Жорик, и тот пострадал от тебя, -
засмеялся Саша и тут же скорчился от боли.
–Хорошо, – согласилась Таня.
–Вот и славно, а я пока приму душ, – выходя из комнаты сказала Света.
Таня набрала лекарства в шприц и попросила Сашу перевернуться на бок. Он
перевернулся на бок и улыбнулся, он понимал, что Таня смущается. Все процедуры
были сделаны, и Таня сообщила ему, что через десять минут ждет всех в столовой
на обед.
Когда Света с Сашей вошли в столовую, то остолбенели. На столе красовались
пироги, салаты, по середине стола стояла супница, разнообразная нарезка, какой-то
гарнир и жаркое. В графине стоял морс.
–Я думала: Господь вседобрый!
Прости мне разум, полный тьмы,
вели, чтобы соблазн съедобный
отвлек от мыслей их умы.
Скажи им, что пора обедать,
вели им хоть на час забыть
о том, чем им так сладко ведать,
о том, чем мне так страшно быть, – начала вдруг цитировать Ахмадулину Света.
