– Скажите, а Чумарин тоже за вами ухаживал? – спросил Белов.
– Боже упаси! – воскликнула Мария Ивановна. – Ему ж тогда уже за семьдесят было! Ходил вечно голодный, добавки в столовой постоянно просил. Видать, наголодовался в прошлом. Жаловался мне, что несчастная и бедная жизнь у него была.
– А дети у него были?
– Да, дочь. Но приходила она очень редко. Плохие у них были отношения.
– А фамилию дочери и её адрес вы помните?
– Что вы, голубчик, столько времени с тех пор прошло. Уже и женихи все мои на кладбище лежат. А вы спрашиваете меня про адрес. Это только в архиве надо смотреть.
– Так, давайте посмотрим, – предложил Белов.
– Ну, что ж, давайте, – согласилась Мария Ивановна.
Медсестра открыла большой шкаф и начала оттуда доставать коробки с анкетами пациентов.
– Вот он! – наконец, сказала она. – Чумарин Иван Матвеевич. А вот и запись о том, кто его сюда определил, Синякина Наталья Ивановна. А вот и адресок её. Запишите если хотите.
– Вот спасибо! – обрадовался Белов и, вглядываясь в пожелтевшую от времени анкету переписал в свой блокнот адрес дочери Чумарина.
Дверь Белову открыл мужчина лет пятидесяти.
– Скажите, пожалуйста, здесь проживает Синякина Наталья Ивановна? – спросил Григорий.
– Она умерла десять лет назад, – хмуро ответил мужчина.
– А вы её родственник?
– Я её сын, Синякин Виктор Афанасьевич.
– Мне нужно с вами поговорить.
– Пожалуйста.
Синякин пригласил лейтенанта в комнату.
А в чём, собственно, дело? – спросил он настороженно.
– Не беспокойтесь, Виктор Афанасьевич, дело у меня к вам пустяковое, – успокоил его Белов. – Скажите, пожалуйста, вам знакома эта кружка?
Оперуполномоченный вынул из сумки кружку, и хотел положить её на стол перед Синякином, но тот, вдруг, побледнев, закричал: «Нет! Только не это! Зачем вы её мне принесли?» Он выхватил из рук Белова кружку и тут же вышвырнул её в форточку. Затем подбежал к раковине и начал усердно отмывать руки, словно от какой-то мерзости.
– Вы что, с ума сошли? – обескуражено спросил Белов.
Выглянув в окно и убедившись, что кружка никому не причинила вреда, оперуполномоченный, уже более спокойным тоном, сказал.
– Хорошо ещё, что у вас под окном палисадник, а не тротуар. А если б вы кому-нибудь по голове попали?
– И это было бы не удивительно, – ответил Синякин, вытирая руки полотенцем, а затем с облегчением выдохнул. – Главное, что её нет в моей квартире.
– Судя по вашей реакция, вам эта кружка хорошо знакома?
– Ещё бы, – сердито заворчал Синякин. – Я только месяц назад от неё избавился, а вы мне её опять в дом притащили. Это просто злой рок какой-то!
