– Поедем сейчас с тобой пообедаем, – продолжил Алекс, – купим нашим что-нибудь к чаю. Обед им должны были принести из ресторана напротив. Хозяин особняка договорился, что завтрак, обед и ужин будут доставлять оттуда.
– Хорошо, – сказала Лёлька, – поехали пообедаем. Я, если честно, уже давно есть хочу.
– Сколько возьмём пирожных и коктейлей? – спросил он, весело глядя на неё.
– Пять! Пять пирожных и пять коктейлей.
– Ты на всех?
– Что, на всех?.. Я буду пять пирожных и пять коктейлей.
– Мы с тобой к пирожным ещё вернёмся, после того как ты съешь основные блюда.
Они подъехали к ресторанчику. Последовав совету Алекса, пирожные и коктейли она заказала после основных блюд и смогла одолеть только по одному. Хорошо подкрепившись и взяв корзиночку со сладостями на всю группу и бутылку минеральной воды для ювелира, они направились в свой особнячок на Хэмпстед-грув.
– Соломон Феликсович очень внимателен ко мне, – сказала Лёля, – рада, что смогу сделать ему приятное.
– А на меня твоя доброта распространяется или это только для пожилого компаньона?
– Если хочешь, я тебе тоже куплю бутылку минеральной… – примирительно предложила она. – Нет?.. Ну как знаешь… Какое у них вкусное пирожное буше, во рту тает. Надо было взять пять, нет, ну хотя бы три, я бы смогла съесть… ну, может, не сразу…
– Ну-ну, – засмеялся Алекс. – Если бы я хотел тебя откормить, то купил бы тебе штук десять. Но ты у меня для другого, – сказал он полушутя.
– Очень интересно. Я чего-то не знаю? Я думала, что приехала посмотреть на жемчужину, а меня, оказывается, используют вслепую. Это для чего же я? – произнесла она, нежно и весело глядя на него.
– Трудно говорить, когда на тебя так смотрят.
– Это что-то новенькое, – засмеялась Лёля, – ты просто не хочешь отвечать.
– Почему? Отвечу… девушки для работы нужны стройные и красивые, – он окинул её взглядом. – Их тогда можно брать с собой на рауты для отвлечения внимания.
– Ты, значит, преследовал корыстные цели, когда пригласил меня с собой? – В её синих глазах играли озорные огоньки.
– Исключительно корыстные.
Они подъехали к своему особнячку, и Алекс припарковал машину около гаража.
– Я и не знала, что ты такой продуманный.
– Ещё какой! – согласился он, продолжая играть в её игру.
– Хитрый, беспринципный, корыстный и изворотливый тип, которому нельзя верить, – сказала она, продолжая смотреть на него.
Он не встречал ни одной девушки, которая могла бы смотреть как Лёлька. В этом взгляде было всё: нежность, женственность, какая-то тайна, любовь, милое лукавство и жизнелюбие. Конечно, бывало, что она грустила, тогда взгляд становился печальным, нежным и очень трогательным. Когда же Смирнова решала какие-то вопросы, то он становился глубоким и серьёзным, какой бывает у умных девушек с богатым внутренним миром, и Алексу в эти моменты казалось, что она видит самые потаённые уголки его сердца.
