– Только быстро. Щелкните и обратно. Никакой самодеятельности.
Хотелось приставить ладонь козырьком к виску и гаркнуть «есть, сэр!», но пришлось лишь кивнуть. За домом было больше зелени и кустов, перебегая от одного к другому, я добралась до окна и, прижавшись к стене, прислушалась. Шаги, совсем рядом. Нет, отошли вглубь комнаты.
– Честное слово, ты меня окончательно достал своим нытьем, Разуванов!
Послышалось невразумительное бурчание.
– Что-что? Говори вразумительнее, пожалуйста, а не как школьник на педсовете.
«В самом деле! А то ничего не слышно».
Видимо Кирилл Семенович подошел поближе.
– Я говорю, что все это неспроста.
– Думаешь, кто-то третий ввязался в нашу игру?
– Не знаю.
– Когда будешь знать, тогда и делай выводы. А я думаю, что просто дамочка оказалась не промах и решила под общий шумок нажиться на тебе. А на самом деле ничего серьезного у нее нет. Просто берет на испуг. А ты уже навонял.
– Без оскорблений, пожалуйста!
– Ой, прости. Нежный ты наш.
– Кстати, все готово или нет?
– В смысле?
– Менты мне скоро уже все мозги выедят вопросом о друзьях, к которым мог зайти Петр между делом.
– Ты об этом… Да все нормально. Все найдут вовремя и в срок, если ты постараешься и сыграешь неожиданное прозрение максимально правдиво.
Короткий смешок. Я проскользнула под окно и осторожненько попыталась заглянуть. Они оказались слишком близко, хорошо, что не смотрели вниз. Резко присела.
– Странно, что твой дружок сам молчит об этом.
– Он боится за здоровье Пашутина.
– Ну, да старик совсем сдал. Но ничего, он кремень. Всеволод Игоревич еще нас с тобой переживет.
Шуршание, чиркнула зажигалка, запахло сигаретным дымом. Молчание немного затянулось. В открытое окошко стряхнули пепел, прямо на меня. «Вот, гад!» Но уж лучше это, чем, если обнаружиться мое тело под подоконником в позе цыпленка табака.
– Ладно, держи меня в курсе. Договаривайся о встрече с этой бабой и требуй, чтобы выкладывала все, что имеет на тебя либо пусть не пудрит мозги. Понял?
– Понял.
– И не трясись, в самом деле! Решим и эту проблему, не такая уж она и страшная. Одной утонувшей отдыхающей больше будет вот и все. И больше ко мне не приезжай.
– Хорошо.
– Так и быть провожу тебя до калитки.
«Черт! А мне то, что делать!» Я заметалась, но потом резко выдохнула. Выглянув чуть из-за угла дома, увидела, что они направляются от парадного входа к калитке, рядом с которой стоит серебристая машина Разуванова. Остановились у нее, повернулись оба в профиль. Хорошо, что фотоаппарат был все это время включен. «Улыбочку! Скажите «сыр»!». Потом еще один щелчок, мистер Икс в одиночестве идет к дому. Как будто почувствовав чье-то присутствие, он резко оглянулся, взгляд заскользил по участку. Упав в траву, быстро заработала конечностями в сторону забора. «Господи! Не хочу я, чтобы меня утопили уже сегодня, еще поживу!» Казалось, что жаркое пламя лижет пятки. Сердце выпрыгивало из горла. Захлебываясь воздухом, еле-еле проникающим через стиснутые зубы, кинула шпионскую аппаратуру на вольную сторону. Прутья уже раздвинуты, теперь уже не осторожничая, сдирая кожу, продралась через них и, не сбавляя ходу, поползла подальше от этого дома.
