На улице возле калитки стояла машина дяди Коли. Скоро появился и он сам. Увидев Наташку, восседающую на Турали, он вначале испугался, а потом махнул рукой. Пошел в дом, взял ее шапку и сапоги, помог одеться. Присел на крыльцо, любуясь ими.
Пришли из больницы Василий и Елена:
– Башмак в рубашке родился. Пуля рядом с сердцем прошла, сердце не задела. Но крови много потерял.
Потом они кормили Турали. Василий боялся, что он не будет есть. Ахалтекинцы привязываются к хозяину, вернее, для них он не хозяин, а друг. Но, видать, приглянулась ему Наташка, ел с рук.
– Дедушка, оставь Турали насовсем!
– У него хозяин есть, выйдет из больницы и заберет его.
– Купи его!
– Эх, сказанула! Даже если я дом и себя самого продам, то все равно денег не хватит!
– А когда хозяин вернется?
– Скоро, Башмак крепкий. Что ж, Николай, – сказал он, обращаясь к Трубникову, – неужели уедешь не раскрыв дела?
– Уеду. Работа у меня. Вы и сами найдете этих гадов в ближайшие дни. Уж очень хорошо у вас работает сарафанное радио. Башмакова только в больницу везут, а там уже из добровольцев очередь. И это в третьем часу ночи! Грабить его пришли, похоже, чужаки, то есть приехали. Ищите машину, они ее где-нибудь оставят, поостерегутся проверки у поста. Ищите их в стогах сена, в своих огородах. Степь большая, а чужаку спрятаться негде.
К полудню Трубников выехал в Ростов. Гололеда не было. Яркое солнце. Только ветер мешал, портил красоту волчьим завываньем. Он отъехал уже километров двести, когда перед ним неожиданно словно из-под земли выросли три человека. Они голосовали, просили подвези.
– Да никак та самая троица от Башмакова, несолоно хлебавши, возвращается, – подумал Трубников. – А Галина говорила, что их четверо было.
Остановился, не доезжая до них, дал задний ход. Он пятился, а они бежали следом. Бросил взгляд в зеркало, увидел четвертого, похоже, у него в руках оружие:
– Вот и до стрельбы докатились, – подумал Трубников, медленно сползая вниз.
Действительно раздался выстрел.
– Мимо, – отметил Трубников. – Сколько же у тебя патронов? Один в Башмакове, второй в моей машине. Пожалуй, пора остановиться.
Он в один момент остановил машину и сразу прыгнул в редкий бурьян возле дороги. Теперь он хорошо видел четвертого. Это был молодой мужчина…
– Миша! – прошептал Трубников.
В следующий момент он забыл об осторожности, встал во весь рост и закричал:
– Миша! Миша Мигунов!
Четвертый вздрогнул и пристально всмотрелся в лицо Трубникова:
