– Сам факт того, что вы оба меня обманули, отвратителен, – мне действительно стало очень противно от их поступка.
– Прости меня, я, правда, не хотела, чтобы так вышло. Я не хотела тебя обидеть! – она заломила руки, а слезы градом стекали по ее щекам. – Да и с Мишей у меня ничего не было и никогда не будет!
– Да причем тут Миша! Меня поразило твое поведение! Ведь это с тобой я дружу с самого детства! Это тебе я доверяла больше, чем себе, и думала, что это взаимно! Я была уверена, что мы говорим друг другу только правду… – мое сердце было разбито, и я чувствовала каждый его несчастный осколок.
– Умоляю, прости меня! Я поступила как полная дура, но пойми, что я была вне себя от страха, – Нина так умоляюще смотрела на меня, что на секунду мне даже стало ее жаль, но обидно было еще больше, и я поняла, что просто не могу ее видеть.
– Нина, я хочу побыть одна, – не попрощавшись с ней, я развернулась и пошла в сторону выхода. Весь вечер я прорыдала от обиды на друзей и от страха за Мишу. Неужели все сказанное Ниной правда и маньяк – это он?
Всю ночь я не сомкнула глаз. Эта история с Мишей и его поступком в прошлой школе и подозрения, которые на него упали, не давали покоя. Я не могла понять, зачем ему нужно было избивать Витю? В это было невозможно поверить. Вот только разбитые часы Миши на месте преступления красноречиво убеждали в обратном. Карусель навязчивых мыслей прервал голос мамы, и я была этому рада. Она очень громко разговаривала с кем-то по телефону, услышав имя Миши, я тут же выскочила из комнаты. Мама кивнула мне и, закончив разговор, сообщила, что звонила мама Нины, рассказала об аресте Миши. По дороге в ванную я думала о том, как же Нина могла предать друга, который так сильно ее поддерживал. Сейчас она готова даже убийство Макса на него повесить. Я и не заметила, как слезы ручьем потекли по щекам, оставляя соленые следы. Мне было очень жаль, что я так и не успела поговорить с ним.
Неохотно собравшись в школу, я вышла на улицу. Погода полностью соответствовала моему душевному состоянию, от чего становилось еще тоскливее и хотелось просто выть как волк на луну. На город навалилось холодное серое небо с тяжелыми черными тучами, которые вот-вот прольют тонны вод на наш мир. Мне так захотелось стать такой тучей и пролить всю свою боль на землю, а затем стать легким белым облачком и улететь далеко-далеко. Но я здесь, под спудом проблем и неудач. Вот в этот самый момент я точно для себя решила, что виновен Миша или нет – я должна ему помочь. Где-то в глубине души я все еще сомневалась в правильности своих мыслей, но ведь если я его люблю, то обязана верить. Только если он сам мне признается в содеянном, тогда я отступлю. От этих рассуждений стало чуточку легче, и в школу я зашла уже бодрая и полная решимости.
