«Общак» остается на своем месте и обретает нового хозяина по праву. В моем распоряжении машина, банковские деньги, записочка с адреском в Одессе и собственная ненужность этой стране.
Ну, вот и отрисовалась задумка покойничка. Он был большой, скажем более – роковой интриган, оказывается. Остается моральная сторона дела. Дыка – авторитет. Если применить понятия, то он доверил мне наказать провинившихся. Имел ли он право? Имею ли я право? Украденные деньги Дыка определил мне. Веские ли основания? Не будут ли потом мучить сомнения? Вопрос не из простых…
С час раздумий и Фант выкрикнул: – Ну надо же! Всё учел старый вор. Первый на меня совершит нападение с целью убить и, защищаясь, я остаюсь чист перед совестью и братвой.
Естественно мое появление на глаза оставшимся в живых подельникам спровоцирует опять-таки нападение на меня. И нападение с одной целью – убить. Я снова вынужден буду защищаться. Тем самым чистота совести остается девственной и по всем понятиям правда за мной. А уголовник Уська, оставленный бренному миру за неимением тяжких грехов, становится свидетелем грехопадения убитых. Ну, Дыка! Вор, так вор! Великий вор!…
22. Уже больше года после освобождения Фант вел «третьего», но удобный случай расквитаться с негодяем, ни как не подворачивался. Этот мерзавец оказался весьма крепким орешком и к тому физически очень сильным человеком. Эдакий, постоянно озирающийся, с глазами-щелочками упитанный выцветший «кабанчик». Нужно отметить, что «третий» характеризовался чертовской осмотрительностью и большой осторожностью.
То ли он как-то прознал об убитых сотоварищах из прошлого, то ли от природы был такой, но вёл он себя в точности, как ведёт нашкодивший медведь-шатун, задравший человека и знающий, что на него открыли охоту. Чувствовалось, что он всегда на стороже. Этот человек умел на свету выказывать себя так, что вокруг было либо множество свидетелей, либо условия умело подбирались таковыми, что обязательно или попадешься ему на глаза, или просто испортишь дело. А подобное не входило в планы справедливого мстителя.
Но Фант умел терпеть и ждать, как окровавленный терпел боль и ждал наступления темноты в Афганистане в неравном бою с драгоценной еле живой ношей на уставших плечах.
Случай к исполнению карательной операции подобрался летом 94-го на пляжах августовской Алушты. Как ни осторожничал подонок, но не вытерпел иссушающей жары и в самом многолюдном месте забрался в воду остудиться. Перед тем, как оставить жену с ребенком «кабанчик» долго озирался, словно чуял опасность. Но все же к воде сначала медленно пошел, а позже, несколько постояв, так же медленно забрался в море по грудь. На то, что метрах в двадцати от него зашел в воду атлетически сложенный загорелый молодой человек внимания никто не обратил, как и на то, что минуты через две «кабанчик» внезапно скрылся под водою.
