– Совершенно с вами согласна. Именно благородно. Вы обращали внимание на ограду бульваров? Какая красивая ковка. Конечно, ностальгия по прошлому иногда мучает. К сожалению, не часто получается, но, когда выбираюсь в центр Москвы, получаю огромное удовольствие. А уехала из центра, потому что жила в коммуналке в одной комнате с родителями. У нас было шесть семей соседей. Громадный коридор. Одно из моих первых детских воспоминаний – ребята-соседи катают меня на коляске по коридору. В квартире одна громадная кухня, три плиты, конфорки поделены. Утром на кухне очередь в туалет. Все-таки в отдельной квартире, хоть и на окраине, – лучше.
Мы с Вадимом переглянулись. Во Франции нас пугали русскими коммуналками. Нам казалось, что коммуналка – это почти концлагерь, где выжить совершенно невозможно. Я бы точно не выжил. Я как-то привык к индивидуальному туалету, куда я могу пройти при необходимости без очереди.
– Вы часто ссорились с соседями? – поинтересовался Вадим.
– Мама рассказывала, что до моего рождения часто, а потом как-то решили, что надо жить дружно. Трения, конечно, были, как без них. Я отношусь к соседям, к сожалению, сейчас уже в большинстве покойным, как к родственникам. Нас, детей, воспитывали все. Попробуй выйди на кухню и не поздоровайся. Маленьких детей купали на кухне, почти все приходили на это посмотреть. Если кто пек пироги, обязательно угощали всех. Жили все бедно. Помню, одну зиму соседка вообще не выходила на улицу – не было зимнего пальто, но как-то в те времена не было принято плакать по этому поводу. Может быть, кто-то плакал, но я, ребенок, этого не замечала.
Жить и все время воевать невозможно. Я удивляюсь на свою маму. Она не была религиозна, но она считала, что людей надо прощать, и искренне прощала. Ее первый муж был арестован в тридцать седьмом году. Он работал в Министерстве путей сообщения. Однажды пришел домой и сказал, что все начальство арестовали, на следующий день было арестовано начальство рангом ниже. Мама поняла, что ночью настанет его очередь и придут за ним, и действительно, пришли. Мама всю жизнь до моего рождения болела туберкулезом, поэтому не работала. Она осталась одна, совершенно без средств к существованию, еле-еле нашла работу в аптеке. Однажды у нее произошла дома какая-то авария с электричеством, пришел электрик. Так вышел сосед и предупредил электрика, что у мамы муж – враг народа. Электрик ушел, ничего делать не стал. Я не уверена, что смогла бы простить соседа, а мама простила. Недолюбливала соседа, но простила. Была еще одна жуткая история. Отца должны были послать в командировку в Америку, он уже должен был уехать, как вдруг поездка сорвалась. Его друг, имевший знакомых в органах, узнал, что командировка отца сорвалась из-за доноса соседки. Отец с тех пор ни разу с соседкой не поздоровался, а мама в конце концов простила, хотя мне все рассказала. Как-то дочка соседки-доносчицы стала мне выговаривать, что отец невежлив, я хотела объяснить почему, а потом решила, что не надо, не надо ей знать о подлостях матери.
