«Ну и ну, – покачал головой Александр. – Разве что не подмигнул…»
Поезд из повозок наконец сдвинулся с места. Замыкать кавалькаду должна была телега, на которую пришлось взбираться Александру – не успел он водрузить на неё свой стол, как к нему подошёл один из солдат и знаком указал нашему герою место наверху. Он и ещё несколько человек взобрались, и, не дожидаясь, пока они там освоятся, повозка тронулась в путь.
Места на телеге мало – стоять было неудобно. При этом нужно было удерживать тяжёлые предметы от падения. Ещё неизвестно – грузчики удерживали мебель или мебель – грузчиков. Поначалу шатало так, будто при землетрясении – Александр подумал, что упадёт вниз с этим окаянным столом. Вскоре, однако, колёса провалились в колею, и далее повозка покатила мягко.
В противоположную сторону двигались вслед за знаменосцем и центурионом бригады пожарных.
Головы их были покрыты шлемами с войлочными подкладками. Жёлтые одежды перетянуты тонкими ремнями. В руках у каждого было по нескольку засмоленных вёдер. Над строем «бодрствующих» ощетинились длинные шесты с крюками и серпами на конце. Всё это делало их похожими на народных ополченцев.
Может быть, кому-то вигилии – так в Риме назывались пожарные и полицейские в одном лице – казались ходячими пародиями на воинов, но в мужестве, с каким они боролись против огня и спасали людей, не уступят легионерам.
Исхитрившись, Александр занял более удобное положение и огляделся вокруг. Созвездие факелов освещало шедших вслед поезду солдат. Видимо, Александр нескольких из них рассмешил своей неуклюжестью – со стороны его удобная позиция смотрелась забавно.
«Да и хрен с ним!» – улыбаться в ответ не было совершенно никакого желания.
Всё дальше и дальше от Александра домус Августа. За спинами охранников – высокий храм Аполлона, который укутал дым. Его колонны будто поддерживают грозящее вот-вот рухнуть небо. С правой стороны от дороги тянулись покрытые фресками глухие стены, а слева, на возвышении, находился домус, к парадному входу в который вели зигзаги лестниц. Стена второго этажа имела большое полукруглое окно. Покатая крыша перистиля упиралась в эту стену.
Как органично смотрелись люди вокруг в этой обстановке и как неуютно чувствовал себя здесь Александр. Ещё бы! Это в книжках герои, попадая в другую эпоху, сгорают от любопытства. А он сейчас хотел лишь одного – вернуться обратно, в своё время, со всеми его компьютерами и проводами; он готов был смириться и с его нравами – хрен с ним, – но вернуться в своё время. Так быстро потёк Александр в своих философских взглядах.
