Было ли сегодня особое событие, или они всегда так одевались на ужин? Мужчины одеты в красивые костюмы шотландской расцветки, а широкие пояса обвивали талии или как галстук свисали с накрахмаленных рубашек. Двое мужчин на самом деле были одеты в шотландские юбки. Женщины в платьях эпохи Ренессанс. Это было как искажение времени или на маскараде в средневековом стиле. По крайней мере, мой наряд не выделялся среди остальных.
Я чуть не споткнулась, когда увидела, как Арик сидит рядом с француженкой, которую я ранее видела в коридоре.
C'ambermaid, ага, как бы не так!
Платье француженки являлось достаточно красноречивым доказательством. Стоило ей сильно кашлянуть, и грудь тут же выскочила бы из платья. Платье ни чуть не походило на средневековое. Подобные черные блестки обычно использовались на выступлениях Pussycat Dolls.
Нас встретил Мерл.
— Замечательно, я вижу, вы нашли дорогу.
— Профессор Этвуд здесь?
— Да. Я рад, что вы смогли присоединиться к нашему торжеству этим вечером. Прошло 600 лет с тех пор, как убежища чародеев образовали альянс.
Он предложил бабушке руку и повел к столам.
— Филип сообщил мне о твоем шаре. Я очень рад, на самом деле. Никто не обладал шарами правды уже на протяжении веков. Мы так много можем узнать из этого, но подобные вещи стоит обсуждать с глазу на глаз, ведь так?
Я уже открыла рот, чтобы ответить, но сразу закрыла его, понимая, что он не требовал ответа. Он просто отдал мне приказ.
Профессор Этвуд и другие мужчины, бывшие за столом, встали, стоило нам подойти ближе. Он выдвинул стул рядом с собой и жестом показал мне присесть. Мерл и бабушка направились к соседнему столу.
— Это моя племянница, Джианна, — сказал профессор.
Женщины за столом улыбнулись мне, не вставая с мест.
— Джиа, — выпалила я, а после кивнула, — приятно познакомится со всеми вами.
Я отвечала кивком головы, когда профессор Этвуд представлял присутствующих.
— Я слышала, что ты дочь Мариетты, — произнесла самая пожилая дама, чье имя я уже успела забыть.
Я подвинула свой стул и улыбнулась.
— Тётушка Мэй, я только что сказал, что она дочь Мариетты, — профессор Этвуд ответил за меня.
— Ах да, разумеется. В моем возрасте я едва помню свое собственное имя. — У нас с тётушкой Мэй было кое-что общее — плохая память на имена.
Передо мной уже стояла тарелка. На ней были сардины, искусно оформленные зеленью. Я сморщила нос. Ненавижу рыбу. Ну, только ту, что мертвая. Я схватила несколько крекеров с тарелки посередине стола и засунула один в рот. Когда подошел официант, я отдала ему нетронутую тарелку, нервно улыбаясь, когда он вздернул бровь.
