Я поставила банку на место, подняла ладонь и попыталась вспомнить, что сделала, чтобы он появился. Первый раз случился, когда мне было четыре. Несмотря на то, что я была такая маленькая, воспоминание все еще жило во мне.
Шар возник из ниоткуда. Я была одна в комнате, играя с огненным шаром, когда мама пришла уложить меня в постель. Она уронила посудное полотенце, ринулась к нему и сбила шар с моей руки. Искры мерцали вокруг меня. Она умоляла меня больше так не делать, предупредив, что если плохие люди увидят это, они мне навредят.
Плохие люди пугали меня. Я зарылась лицом в своего тедди и вздрогнула. Она подняла меня, села на кровать, усадила на колени и что-то запела.
— Я связываю тебя нашей тайной.
Вот, что она сказала. Вот черт, она околдовала меня. Поэтому я не могу никому рассказать о магии.
Я мяла одеяло, пытаясь остановить трясущиеся руки. Почему она скрыла это от отца? Он мог бы мне помочь. Подготовить меня. Не сказав ему, она оставила меня уязвимой.
Я вспомнила ее, целующую меня в макушку и приглаживающую мои волосы. Я упрашивала рассказать мне сказку на ночь. Мою любимую.
О, Боже. Сказка. Она пыталась меня подготовить.
Она всегда начинала одинаково. Я взглянула на Клео и пробормотала:
— В далекой стране могучий рыцарь…
Клео мяукнула и начала вылизываться. Я теряла слушателей.
— Это была девушка-рыцарь, Клео.
Старые сны пронеслись в моей голове. Сны маленькой девочки, наполненные яркими цветами с величественным замком.
— Она сражалась с ужасающими созданиями, чтобы защищать людей…
Я с трудом сглотнула. Защищать людей. Реальность сталкивалась с выдумкой.
Сказка никогда не менялась. Молодая женщина спаслась бегством, чтобы защитить своего ребенка от зла, которое может уничтожить весь мир. Но так как ребенок был спрятан, мир оставался в безопасности. Воспоминание согрело меня, хотя и одновременно причинило боль. Я жаждала того, что могло бы быть. Жизни с моей мамой.
Рассказала бы она мне, когда я стала старше? Я никогда не узнаю. Она умерла вскоре после того воспоминания. Правда, между ее сказками и тем, что говорили стражи в Париже, была связь; в этом я совершенно уверена. Мне просто надо это выяснить, начиная со светового шара.
Я вздохнула и включила прикроватную лампу. Арик произнес одно слово, чтобы создать свет. Во второй раз свет появился в моей ладони, когда мне было десять лет, и я учила итальянский, так что имеет смысл предположить, что слово итальянское.
Мои глаза загорелись, когда я посмотрела на яркий свет своей лампы, также как я смотрела на бабушкину лампу, когда мне было десять.
