Двойные мосты Венисаны | страница 34
Чтобы отогнать эту мысль, Агата трясет головой так, что ей приходится изо всех сил вцепиться в какую-то корягу – иначе точно упала бы. Внезапно коряга под рукой Агаты резко проворачивается вниз, и от этого натягиваются две тугих веревки: ветви лазурника с шелестом и скрипом раздвигаются, в стене лаза возникает дыра, Агата испуганно отскакивает – и мамина рука ложится ей на плечо.
– Здесь, – говорит мама, и они делают шаг вперед.
У человека, сидящего у костра боком к Агате, лицо такое радужное, будто он пробыл под водой три месяца, а вынырнул пять минут назад. Но человек поворачивается к Агате, и она видит, что радужность его – ничего особенного: просто в отблесках пламени она пугающе яркая – и по-своему прекрасна. Всего у костра человек семь или восемь, молодой мужчина что-то готовит на двух больших вертелах, две женщины переговариваются между собой, чиня арбалеты. С появлением Агаты беседа прекращается. Все смотрят на Агату, а Агата смотрит на всех – и у нее создается странное впечатление, что охотники за дезертирами должны выглядеть как-то совсем не так.
– Господи, да она совсем ребенок, – вдруг говорит радужный мужчина. – Все это какое-то безумие. Я против.
– Я учту твое мнение, – сухо говорит мама Агаты.
– Она проболтается, – говорит радужный человек и в упор смотрит на Агату. – А если не проболтается, то струсит. А если не струсит, то ничего не сможет придумать. А если и сможет придумать, то не сможет сделать. Все это какое-то безумие. Я категорически против.
– Хватит, Оттер, – ласково говорит женщина с маленьким арбалетом – такой был у Агатиного папы, но папа ненавидел из него стрелять, он вообще ненавидел стрелять. – Здравствуй, Агата.
Радужный человек резко встает и исчезает – и Агата видит, что из этой «залы» в разные стороны расходится еще несколько синих коридоров.
– Не сердись на Оттера, девочка, – говорит вторая женщина – пожилая, седая, мускулистая, с короткой стрижкой и длинным коричневым шрамом на шее. – Ему здорово досталось, и он нервничает.
– Голодные? – спрашивает первая.
Агата вдруг понимает, что она страшно голодная, но на всякий случай мотает головой. Тогда молодой человек снимает с вертела кусочек беличьего мяса, кладет на хлеб и протягивает Агатиной маме.
– Поешьте с нами, Азурра, – говорит он.
На секунду Агате кажется, что ее ударили ногой в живот. «Мне послышалось, – говорит Агата себе. – Мне послышалось, послышалось, послышалось». Она смотрит на маму, а мама совсем не смотрит на нее – мама смотрит на молодого человека, и тот медленно заливается краской. «Послышалось, – говорит себе Агата и закрывает глаза. – Нет, нет, нет», – и тогда мама мягко обнимает Агату за плечи и шепчет ей в макушку:
