Он оказался небольшим, всего на шесть столиков. За счет подвесного потолка – цивилизованный дизайн коснулся и этих мест – ресторан выглядел достаточно уютным, а интерьер – ненавязчивым. Скрытые в потолке светильники делали освещение почти интимным, но в целом атмосфера была вполне приличной, не подходящей под определение «злачное место».
Два столика уже занимали посетители, потому, не дождавшись метрдотеля, я сама выбрала себе место по вкусу. Подальше от предполагаемого оркестра – для чего-то же здесь была эстрада – и от большинства посетителей.
Напротив стояла небольшая конторка, и поскольку официантов вблизи тоже не наблюдалось, я взяла себе из стопки одно меню и стала его просматривать.
Официант, правда, вскоре материализовался перед моим столиком и вежливо поинтересовался:
– Вы уже решили, что будете заказывать?
– Котлеты по-костромински, – с трудом продиктовала я; интересно, это действительно блюдо местных поваров или чужой рецепт, соблюдаемый лишь приблизительно?
– Не советую, – покачал головой стоящий передо мной молодой человек в белой рубашке с бабочкой – лицо его было внимательным, но без угодливости, и отчего-то лицезрение его подействовало на меня успокаивающе, внушало доверие. Официант пояснил: – Котлеты вчерашние. Разогретые.
Вчерашнего мне не хотелось.
– А что вы советуете?
– Возьмите шницель, – подсказал он, не разжимая губ, будто сообщал мне государственную тайну, – куриный, свежий.
И хотя шницель ассоциировался у меня с пищей общепитовской – в нашей школьной столовке подавали такой, щедро поливая его красным, жирным и несъедобным соусом, – я решила рискнуть и последовать его совету:
– Хорошо, принесите шницель. Салат «Фантазия». И что-нибудь безалкогольное.
– Напиток «Осенний букет».
Интересно, кто у них дает названия блюдам? Салат оказался один к одному таким же, какой в нашем городе делала к праздникам каждая хозяйка. Только называли его оливье. А «Осенний букет» был не что иное, как банальный компот из сухофруктов.
Пока я ждала свой заказ, на эстраде появились музыканты. Двое. Девушка-пианистка, которая села за предварительно установленный электроорган, и юноша с саксофоном. Для начала они заиграли что-то медленное, джазовое. А потом посыпалось: из репертуара Майкла Джексона, из репертуара Патрисии Каас, из репертуара Джо Дассена. Эти двое упорно игнорировали отечественную музыку. Большинство песен было переведено на русский язык, наверное, ими самими – прежде такого перевода я не слышала, но некоторые они исполняли, как говорится, на языке оригинала, причем довольно лихо. Пела в основном девушка. Но временами, оторвавшись от саксофона, ей вторил парень.
