– Вы думаете, мне это приятно? Да, если хотите знать, для меня это клеймо на всё то время, что я буду работать в море! Убийство на судне! Хоть в порт не возвращайся.
– Но вы-то здесь при чём?
– Кто станет в этом разбираться? Скажут, значит, недосмотрел, недоучел, и ещё куча всяких «не»! Это знаете, как в старом анекдоте: то ли он украл, то ли у него украли, но зря говорить не станут…
Значит, первым делом капитан подумал даже не о Марии, не о старшем механике. О себе, о своей теперь испорченной репутации. Вот потому он и злится, что никак эту ситуацию уже не исправить.
– Как вы думаете, это все-таки убийство?
Вопрос, конечно, дурацкий, ну а что ещё можно подумать, видя проклятые нунчаки с прядью волос.
– Кого интересует, что я думаю? – неожиданно Демидов тяжело вздохнул и остановился у борта, чтобы взглянуть на море. Даже как-то навалился на поручни. Но тут же выпрямился, тряхнул головой.
Он не привык сдаваться! –несколько восторженно подумала Анастасия, в момент забыв о недавно владевшем ею раздражении. Он только на минуту позволил себе расслабиться. И вот уже собран, готов к дальнейшим действиям. Дознаватель, надо же!
Демидов между тем кивнул каким-то своим мыслям и сказал:
– Вы знаете, я почему-то довольно отчетливо представляю себе, как всё случилось. Скажем так, лица мужчины я пока не вижу, а всё остальное – будто я сам при этом присутствовал. Итак. Мужчина ждет Марию там, где она должна появиться, с нунчаками в руках. Конечно, он не держит их на виду, а скорее всего спрятал за пояс. Вряд ли это его нунчаки – тут вы правы, но он использует их как инструмент для убийства. Накидывает Маше на шее, душит, а когда она, обмякнув, валится на палубу, быстро привязывает ей на шею огнетушитель и сбрасывает за борт.
– А почему именно огнетушитель? – содрогнулась от нарисованной картины Анастасия.
– Потому что боцман доложил мне, что с пожарного щита пропал именно огнетушитель. Куда бы ещё он мог деться?
Чего это капитан так смотрит на Анастасию? Думает, она поверит его дурацкому утверждению? Разве хватит веса одного огнетушителя, чтобы он не давал телу девушки всплыть? В нём же всё-таки пена, а не камни. Или убийца привязал ей на шею что-нибудь еще?
– Конечно же, огнетушитель – это даже не смешно, – согласился Демидов. – У Анатолия от горя просто в голове помутилось. До него второй механик заходил. Двигатель, говорит, пропал.
– Какой двигатель?
– Сгоревший. Вроде, накануне исчезновения Рюминой его сняли на замену, а наутро – не нашли.
