Вскоре о борт корабля была разбита бутылка вина, и принцесса Изабелла первой взошла на судно. За ней проследовала Фиона, государственные советники и часть британского двора. Паруса фрегата были давно расправлены, подул попутный ветер. Оставалось лишь развязать шелковую ленту, которая будто бы удерживала корабль у родных берегов, но Изабелла медлила. Ее не покидало томящее ощущение, что она сюда не скоро вернется. А, может, не вернется никогда…
Девушка посмотрела на небо и медленно подняла руку. Одно движение – и корабль был отделен от берега широкой полосой золотисто-красной от солнца воды.
Принцессу охватили странные мысли о доме, о семье, о стране, о последней неделе, столь сильно изменившей ее до этого размеренную жизнь, об ощущении нереальности, не покидавшем ее все это время, о непонятных снах и загадочном мужчине в маске. Однако вскоре все это сменилось чувством свободы и одновременно ответственности за свою миссию на новой незнакомой земле.
Девушка не заметила, как ее судно в сопровождении еще трех до предела вооруженных кораблей покинуло родной залив, и очнулась уже поздно ночью от холода, когда все, кроме капитана и его помощников, давно разошлись по каютам.
Никто не трогал ее, не пытался заговорить и отвлечь от ее мыслей; и, несмотря на опустившуюся ночь, на полную серебристо-белую луну и на пронизывающий ледяной ветер, молодая королева все еще стояла на борту корабля, тихо шепча темноте:
– Наконец я свободна. Я иду…
***
Путешествие до американского континента заняло больше полумесяца. Два раза корабли попадали в шторм, однако благодаря слаженным действиям команды все обходилось благополучно.
Принцессе Изабелле казалось, что плаванье никогда не закончится. Несчетное количество раз она выходила на борт судна, но перед ней расстилалась все та же бесконечная сине-зеленая гладь. Сначала она почти все свободное время находилась рядом с капитаном, несколько раз под его руководством и при минимальном ветре даже сама держала штурвал, но потом это случалось все реже и реже. А в последние дни она уже едва держалась на ногах из-за выматывающей качки и бесконечно бьющихся о борт волн. Вдобавок у Керолайн не на шутку разыгралась морская болезнь, усугубившаяся тяжелой адаптацией к постоянным изменениям климата, поэтому Изабелла практически не отходила от подруги.
День проходил за днем, все одинаковые и бесконечно длинные, пока одним пасмурным и дождливым утром на корабле не раздался пронзительный крик:
