Итак, друзья снова вместе и в три голоса могут удовлетворить любопытство драгоценной леди Дейзи, порассказать о самых ярких впечатлениях на пути в Британскую Индию. Тетушка Винни дает в нашу честь большой обед «на счастливую дорожку». Как водится, зван только ближайший круг, однако, плюс мисс Мэри, её нынешняя квартирантка-компаньонка. Тут необходимо отступление, поскольку речь идет о феномене. Леди Дейзи, которая отличается крайней избирательностью и как истинная аристократка не пускает в свой узкий круг «людей не нашего круга», не имеющих ясных представлений об английском этикете, предложила американке неясного происхождения приют под крышей собственного дома, хотя в саду имеется флигель для гостей. Более того, леди Дейзи не выносит молодых особ женского пола рядом с собою, однако считает присутствие Мэри удачей и жалеет об ее скором отъезде. Арчи полагает, что дело в штанах, во внешнем облике и манерах. Действительно, в бриджах и верхом на мужском вело Мэри можно принять за юношу, который прикидывается девицей, дабы нажить на этом капиталец. Широкие костлявые плечи, загар на скуластом лице, энергичные жесты и речь со скоростью двадцать слов в секунду – и все это при полном отсутствии кокетства. Винни согласился и добавил, что не следует забывать об увлечении Тетушки экзотикой, недаром же она торчит в Индии, а не в родовом замке в Кентрберри. Ну конечно, «берри» – вот в чем секрет их союза – прям гора с плеч!
Вернемся к нашим, так сказать, баранам. Решив начать рассказ с Крыма, мы в три голоса заявляем: прекраснейший уголок этот полуостров. День, когда мы увидели Черное море, был ясным и теплым. Природа будто улыбалась нам; дорога ровная и гладкая, не хуже английской, радовала наши сердца и седалищные нервы. Печалило только одно: справа лежала земля, где расстались с жизнью наши бравые ребята, участвовавшие в долгой осаде Севастополя. Мы присели на холме, где бились русские и британские штыки, и тихо говорили об атаке шестидесяти тысяч, любуясь заливом Балаклава. Сорок лет назад там стоял британский флот, а теперь бухта пустует, поблизости не видать даже маленьких лодок. Трудно поверить, что именно здесь почти целый год гремели пушки и лилась человеческая кровь. Многие пали в битве, но еще больше народу, англичан и французов, умерли от холода и голода зимой и сырой весной.
Потом все молча курили незлой табак и не заметили, как рядом возникла человеческая фигура. По контрасту с красивым пейзажем верхняя часть пришельца представляла собой образчик безупречного человеческого уродства.
