– У меня нет бального платья.
– Отлично! Я не сомневался, что вы существо разумное. Впереди целые сутки, и платье я беру на себя. А прямо сейчас обсудим правила личной безопасности. Начнем с чеснока.
Платье доставили на следующее утро, но в замок Хироптера я не попала. Случилось непоправимое. Профессор снова решил подкрепиться и… насмерть подавился крылышком жареного цыпленка. На похороны я не осталась. Решила ехать в тот же день, пока светило солнце, и держаться подальше от штаб-квартиры темных сил в Трасильвании. Бог миловал. Аллилуйя!
Интерлюдия: В ворота постоялого двора недалеко от губернского города въехала красивая сверкавшая серебром машина на двух колесах, в какой ездят курьеры да холостяки. Машиной управлял человек в широких штанах, узком коротком сюртучке заграничного покроя и маленькой шляпе, туго подвязанной шнурком под подбородком на манер дамской. Под шляпой можно было рассмотреть лицо, не то чтобы красивое, но не дурное, нельзя сказать чтобы молодое, но и совсем не старое, вроде бы женское, но, может быть, и мужское. Въезд не произвел совершенно никакого шума и не был сопровожден ничем особенным, только два мужика, сидевшие на большом камне у изгороди, сделали некоторые замечания. «Вишь ты, – сказал один другому, – вон какое колесо! Что ты думаешь, доедет такое колесо, если б случилось, в Москву или не доедет?» – «Доедет», – отвечал другой. «А в Казань, я думаю, не доедет?» – «В Казань не доедет», – отвечал другой. «А штаны?» – спросил один. – «Штаны? – задумался другой. – От материи зависит. Коли аглицкая, может, и штаны доедут.» Да еще, вслед за двухколесной машиной, вбежал во двор запыхавшийся молодой человек в желтых весьма узких и коротких панталонах, в клетчатом пиджачке с покушениями на моду, из-под которого торчал белый воротничок. Молодой человек оборотился на мужиков у изгороди, придержал рукою картуз, чуть не слетевший от ветра, бросился к машине, заговорил с седоком не по-русски и помог спешиться. «А я русский на манер французский, только погишпанистее!» – сказал второй мужик. Тут оба захихикали. Этим разговор и кончился.
«Путевые Очерки Ричарда Фитцроя» На следующее утро мы выехали на ровную поверхность степи. Даже глазам стало легче, не говоря о легких, которые после горного перевала начали забывать, что значит легкое дыхание. Радоваться было рано. Возникла непредвиденная трудность: мы попали в страну, где нет дорог. Колея была, их было много – вероятно, каждый кучер или ездок вычерчивал собственную наикратчайшую прямую через степь. Как говорится, никто не ждал испанской инквизиции. Тогда к черту бесполезную карту! В этой степи надежнее всего следовать за цыганскими кибитками, на восток, навстречу заре. Мы славно повеселились, проведя следующую ночь в таборе. Удивительное дело, нас даже не пытались обокрасть. Арчи сказал, причина ясна: цыгане уважают свободу и увидели в нас колесящих по свету братьев по духу. Смотришь на них и кажется, что нет на свете людей свободнее, но живут они, подчиняясь строжайшим правилам.
