Первое время Антрес ходил по дорожкам парка в Царском селе оставаясь невидимым, наблюдая за людьми, пытаясь понять, кто из этой своры разодетых и напудренных подхалимов – Мастер. Зов играл с ним в чехарду, путал его. И в итоге Антрес был вынужден сделать то, чего он отчаянно не хотел. Он вынужден был надеть на себя парик, цветной камзол и, что большего всего его бесило, белые гетры и взял на себя роль недавно прибывшего из Германии аристократа. Слава богу, окружение императрицы с непередаваемым воодушевлением встретили гостя из Европы. Антрес много улыбался, говорил кучу чепухи. К счастью, Виттория в свое время приложила не мало усилий, чтобы привить неотесанному ассасину хорошие манеры.
Антрес постепенно сузил круг своих поисков до нескольких вельмож, на которых указывало чутье. Он понимал, самый простой способ разрешить сомнения, это показать кандидатам кинжал и посмотреть, на кого он отреагирует. Но Антрес считал этот ритуал священным, он не мог проводить его, лишь чтобы развеять свои сомнения. И он стал наблюдать за всеми тремя кандидатами, стараясь приметить те небольшие черты, что свойственны Мастеру: увлеченность каким-либо ремеслом, умение говорить на многих языках, легкая ироничность ко всему окружающему его и глубокое понимание людей.
Антресу помог случай. Один из кандидатов, камер-юнкер Дмитрий Соболев, пригласил его к себе, чтобы обсудить с ним какое-то непонятное важное дело. Как только Призрак переступил порог дома Соболева, зов Мастера усилился до такой степени, что отзывался в голове Антреса глухим звоном. Все сомнения в миг развеялись. Наконец-то, он встретится со своим старым другом.
– Антрес, я в кабинете, – послышался крик Соболева. – Проходи.
– Уже иду, – отозвался Антрес. Он достал из-за пояса свой кинжал. Алмаз за полтысячелетия без Мастера стал сливово-черным, переспелым, как долго весящий на ветке фрукт.
Антрес вошел в кабинет камер-юнкера, держа кинжал за спиной. Со стороны, наверное, могло показаться, будто Призрак собирается убить юношу.
Соболев стоял у окна и, приподняв занавеску, наблюдал за улицей. Антрес знал, он был влюблен в девушку, что жила напротив. Как жаль, что, став Мастером, он забудет о своей возлюбленной.
– А вот и ты, – Дмитрий заметил гостя. – Присаживайся. Я приказал слуге подать нам чай.
Антрес не сдвинулся с места. Его сердце бешено колотилось. Вот он настал момент истины.
– Дмитрий, – окликнул юношу Призрак.
Соболев обернулся.
