Абдикен задумался.
– Если так, тогда, думаю, мы можем…
В это мгновение в кибитку ворвался старик. Притащил с собой за руку девушку. С длинными черными косами, большими заплаканными глазами. Напуганная и грациозная, аки газель. На шее смятый красный платок. А следом вошел Атымтай. Серке сразу нахмурился.
– Эй, Абеке, – закричал старик. – Это уже никуда не годится. Разве я не предупреждал, чем это кончится? Погляди-ка, что натворил этот нахал!
– Что случилось? – спросил глава аула.
– Он сорвал платок с головы моей дочери.
Серке покраснел от ярости, даже в сумерках заметно. Видать, тяжко согрешил вьюнош. На родной стороне Ерофея, в царстве Московском, покусителей на честь дочерей тоже не жаловали.
– Я думал, это та самая старушка, что на меня обзывалась, – пробормотал Атымтай. – Хотел убедиться. А там оказалась…
Девушка прикрывала лицо широким рукавом.
– Задета честь моей семьи, – бушевал престарелый отец. – Будь здесь братья Гайни, они бы проучили этого несносного нахала.
Молодой нахал меж тем совсем сжался под гневным взором Серке и твердил:
– Мне нет оправдания.
Абдикен поднялся с низенького стула. Рядом встал Сасыкбай.
– Серке, я хочу, чтобы духу вашего завтра утром не было в моем ауле. Прощай. Да наставит вас Аллах на прямой путь. Если бы я не знал твоего отца Борибай-батыра, я бы прогнал вас прямо сейчас.
Серке молчал, склонив голову. Потом глухо ответил:
– Прими мои извинения за случившееся, Абдикен-ата.
Повернулся и быстро вышел из кибитки.
Ерофей и Атымтай следом.
В кибитке ругались старики и плакала девушка.
Когда Ерофей улегся спать на кошму, сразу не уснул.
Вот ведь горячий народ здесь, однако. Вроде мудрые, повидавшие жизнь люди. Завтра явятся лиходеи Кокжала, и сорванным платком дело не закончится. Обесчестят всех девушек аула.
Московит зевнул.
Ну дак что ж поделать? Каждый человек сам выбирает свою судьбу.
Проснулся на рассвете. От неясного шума. Что-то происходило снаружи. Неужто бандиты пожаловали?
Схватил бердыш, да и выскочил из кибитки, как был, в исподнем.
Светало. Весь аул шевелился разнородной работой. Стучали топоры. Скрипели повозки. Ржали кони. Старики и ребятишки копали землю.
Мимо прошли старухи, тащили на плечах бревно. Одна сердито проворчала:
– Прикрылся бы, бесстыжий. Вас там на севере приличиям не учат, что ли?
Серке издали помахал ему, подзывая к себе.
– Ереке, посмотри, как колья в землю упрятали. Достаточно незаметно? Или еще травы добавить?
Ерофей заскочил в кибитку, быстро оделся. Побежал на помощь.
