Едва Лидочка удалилась, соседи по столу немедленно взялись за дело.
Ели - сказать мало.
Употребляли подчистую - целеустремленно и не смакуя.
Ожесточенная была трапеза, без малейшего уважения к продуктам.
Ибо - заплачено, и точка.
Невский только диву давался.
Сам он ел рассеянно, искоса наблюдая, как Лидочка движется по залу, любуясь легкостью и ловкостью ее движений, ее независимой осанкой, выражением лица.
Несколько раз, словно ненароком, взгляды их встречались, и тогда она приветливо-сердечно улыбалась.
Уже выходя из зала, он чуть задержался на пороге и обернулся.
Он разглядывал незнакомые лица сидящих и пытался определить для себя, с кем же из всей этой исцеляющейся братии ему хотелось бы делить остальные дни, водить курортную дружбу, коротать тихие часы за необязательными вовсе, но вполне интеллигентными беседами.
Лидочка - прекрасно. Но только она одна на отдыхе - это невозможно.
Именно так.
Кто-то непременно должен быть еще. Эдакий солидный и душевный компаньон - для всеобщего обозрения.
Не Лазаретов же, день изо дня стремящийся к неведомому дубу!..
Наконец, как ему показалось, он нашел.
Подходящий субъект сидел в дальнем углу, почему-то один за столом.
На вид ему Невский дал лет сорок-сорок два, не более. Почти ровесник.
У человека были длинные нервные пальцы, умный, но какой-то резкий, беспокойно-настороженный взгляд, скупые, аккуратные движения, скептическое выражение лица, рыжие усы подковкой и франтоватые, ровно подстриженные полубачки, малость тронутые сединой. Плюс - давно уже не модная прическа "мы в Малаховке - битлы".
Вполне культурное лицо.
Выделив его из общей массы, Невский привычным жестом защемил бороду, обдумывая, как лучше будет представиться грядущему компаньону и, главное, когда - прямо сейчас или немного позже, однако так в итоге ничего и не решил и, мудро предоставив дело случаю, собрался со спокойной совестью идти к себе - за новой пачкой сигарет.
Да и с неведомым соседом познакомиться не грех - вдруг наконец-то объявился!
В вестибюле, возле самой лестницы, он столкнулся нос к носу с Лидочкой.
Она уже успела снять кокетливый передник и крахмальную наколку, зато была в белом халате - очень строгом, как и полагалось ей по штату.
- Ну, интересно вам у нас? - приветливо спросила она.
- Пока прекрасно. Все - прекрасно. По-моему, здесь можно славно отдохнуть.
- Еще бы! - живо согласилась она. - И даже, между прочим, подлечиться.
- Вот на что, на что, а на здоровье я не жалуюсь! Бог миловал пока.
