Руководя демонтажом, полковник Пенгосен выбрал время и сообщил о находке Эриху Коху, желая уточнить место доставки груза. Оттуда пришла просьба направить ящики в Кенигсберг, вотчину гауляйтера, на одну из баз хранения захваченных культурных ценностей. И двадцатого сентября комната по железной дороге отправилась в Восточную Пруссию под усиленной охраной.
Стены бывшей янтарной камеры всё ещё продолжали излучать остаточный фон, однако он уже не смог помешать дальнейшему развитию событий. Утром двадцать третьего сентября германская армия совершила попытку атаковать войска Ленинградского фронта практически на всем участке его протяженности. Однако эта попытка завершилась полным крахом. Лишенные подпитки янтарной камеры, немцы в конце сентября были остановлены у стен города и перешли к обороне и длительной осаде.
На этом следы янтарной комнаты для меня обрывались. Последнее известие о ней касалось того, что ее отправили в Кенигсберг, куда она прибыла 14 октября 1941 года, была передана директору администрации государственных замков и парков города доктору Галю в качестве экспоната для хранения в собрании произведений искусств. Я не знал, в каком состоянии она туда была доставлена, где складирована и что планируется по ее дальнейшей судьбе. Ведь те, кто создавал это произведение искусства и заряжал, преследуя определенные цели, понимал, что долго держать ее взаперти невозможно. Это грозило непредвиденными последствиями. Неизвестно, как она потом начнет работать, а то и просто может быть разбалансированной и разрушенной теми энергиями, которые таятся в ней. Поэтому рано или поздно янтарный кабинет должен был появиться в поле зрения, тем более, что он крайне нужен был многим высокопоставленным людям Третьего рейха. Так и случилось. Как–то в один из вечеров я слушал берлинское радио, которое кичилось победными реляциями на восточном фронте. После сводки о военных действиях, диктор, рассказывая о новостях культуры, сообщил, что в замке Кенигсберга 13 ноября открылась янтарная комната, спасенная от рук большевиков и отреставрированная руками выдающегося немецкого специалиста по янтарю доктором Роде. Ее посетили высокие чины рейха, пришла поздравительная телеграмма от фюрера. Это означало, что в борьбе за обладание раритетом победил Э.Кох. Когда комната прибыла в Кенигсберг, он написал Гитлеру письмо, в котором высказал просьбу о том, что пока его музей будет строиться, было бы целесообразно, чтобы янтарная комната находилась в Кенигсберге, колыбели немецкого духа. Фюрер, занятый военными делами, дал свое согласие, тем самым отодвинув в сторону Гиммлера и узаконив временные права Коха.
