— Ох, мамочки, страшно-то как.
Но все оказалось не так и жутко, из мутного кривого зеркала на тридцатишестилетнюю Еву смотрела Ева двадцатилетняя. Нет, она помнила, что этому телу всего семнадцать, но, видно, в этом мире взрослели раньше, несмотря на общую хрупкость сложения, тело оказалось полностью сформированным, с небольшой, но высокой грудью, тонкой талией и округлыми бедрами. По-детски припухшие губы на юном лице контрастировали с взрослым взглядом. Впрочем, долго Ева себя не рассматривала, что она, собственное лицо не помнит? Еще как помнит! Каждую морщинку, каждую родинку. Вот только волосы у этого тела были длинные, до попы, это оказалось непривычно и раздражало.
— Обрежу!
Пока же Ева быстро заплела косу и, подойдя к женщине, наклонилась над ней, аккуратно похлопывая по щекам.
— Эй, милая, очнись.
Как же плохо, когда не знаешь, да еще забудешь!
— Шата? — открыла испуганные глаза женщина. Как же ее имя? — Н-не может быть!
Она попятилась, не поднимаясь с пола, что при ее массе и телосложении выглядело весьма комично. Но Еве было не до смеха.
— Живая я! Живая! Просто в кому впала, а вы меня в гроб засунули!
— К-куда упала?
Что у нас лучший способ защиты? Правильно — нападение! А поэтому будем нападать, коль других вариантов нет.
— В бессознательность. Кома выглядит как смерть. Но сердце бьется! Только тихо очень и редко, неужели не нашлось умного лекаря, чтобы проверил? — А вот интересно, знание языка — это бонус? Или все же память тела просыпается? И не могла бы она проснуться побыстрее? — Кто меня в гроб уложил?
Ева уперла руки в бока и грозно нахмурила брови. В ответ ее одарили таким взглядом, что она поняла, что-то здесь не так. Женщина грузно поднялась, она оказалась выше Евы почти на полголовы и теперь возвышалась грозной необъятной скалой. И смотрела подозрительно.
— Так целитель Влас и проверял, ваш личный. Вы же никому другому не доверяли. Он и сказал, что вы невинна до сих пор, а триптон потом обряд провел и отпел, как положено. Все по чести сделал, кто же знал, что вы оживете! — с обидой в голосе закончила она.
Из всей этой тирада Ева поняла, что тут не особо считались с женой командора, если даже служанка смеет так с ней разговаривать, а какой-то лекарь…
— Влас лапал мое тело? Да еще и проверял на невинность? — прищурившись, холодным от ярости голосом произнесла она и увидела, как побледнела собеседница. — И ты это позволила?
— А что я… Он же мастер, а я просто ваша служка, — залепетала женщина, отступая к двери. — Я же я, ваша Рослана, с самого вашего рождения вам верная. Я пыталась запретить, да триптон на сторону лекаря встал. Это все она, полюбовница шата Вейна, она вас и отравила, она и брак хочет разрушить… — все тише лепетала она, толкая пышным задом дверь и вываливаясь в коридор. — Ох, принцесса моя, что-то с вами не то. Ой, не то…
