Разъеденное болезнью, его тело было как будто вылито из позеленевшей бронзы, на которой выделялись необычайно большие и печальные темно-зеленые глаза. Нам рассказали, что он размышляет уже сто лет; с тех времен, когда перед прадедами современных автомобилей бежал левсианец с гудком.
Бульдозерами управляли носороги. Первый бульдозер остановился около тонконогой девочки. Другие тоже встали каждый перед своей жертвой. Вдруг стало так тихо, что можно было услышать воркованье голубей и шум листьев. И вот первый бульдозер протянул свои огромные клещи. Началось искоренение деревьев на бульваре: в последнее время случилось много катастроф, в которых погибли знаменитые личности, и строительный компьютер Воркона выплюнул этот приказ.
Клещи захватили девочку за талию и потянули. По ее золотистым ногам потекла кровь, руки бессильно опустились, из глаз закапали слезы. Носорог нажал на педаль и земля дрогнула, выпуская ступни жертвы.
Не только в Ворконе, но и повсюду на Левсе росли деревья, которым не суждено было вкусить мудрой старости. Нам, людям, все казалось, что эти мальчики и девочки вот-вот вскочат и побегут с радостными криками. Как хорошо было бы общаться в далеком Космосе с деревцами, почти не отличающимися от наших детей! Но бульдозеры свое дело знали…
Искорененная девочка уже никогда не встретит зарю и не станет зрелой женщиной, не будет ловить жадным ртом дождик, разбивающийся в разноцветную пыль о ее зубы. Эта еще нерасцветшая жизнь угасала.
Мы сжимали руки, ужас мелькал в наших глазах. Сверху спустилась транспортная платформа и погрузила деревце. Толпа вокруг задыхалась, жужжала, блеяла, рыдала, истерически смеялась.
Одно из деревьев — настоящий швед-гигант с пшеничными волосами разломился посередине, из таза хлынул фонтан крови.
Другому дереву оторвали голову, которая с треском разбилась. Над серо-розовой миской черепа тут же принялись кружиться любопытные и потрясенные граждане — птицы, цветы и мушки. Одна улыбчивая девушка-липа, прикрывающаяся длинными золотыми волосами, возродила у нас мучительные воспоминания: она как будто ожила под кистью самого Ботичелли. Липа переломилась как сахарная палочка, и транспортировщики с трудом собрали ее нежные руки, ноги антилопы, волосы, улыбку, янтарные глаза. Мы думали, что вместе с деревьями умирают их искрящиеся, человеческие и волшебные миры, или даже если это не так, то все равно деревья многое могли бы подарить левсианцам.
