– Вы так во мне уверены? – кокетливо спросила рыжеволосая женщина.
– Вполне, – сказал космонавт.
– А вы опасная, – сделал ей комплимент революционер, а потом обратился к Гагарину: – Ну а я-то? Я-то чем вам помогу?..
– Вы будете смеяться…
Гагарин улыбнулся.
Он сообщил, что когда прилетел сюда, то местные жители, узнав о новой угрозе для себя, пришли к выводу, что нужно согласиться и сдаться на волю более сильного противника. Но поскольку в этом обществе развиты демократические принципы правления, то для принятия любого решения они проводят всевозможные выборы и референдумы. Но казус в том, что для отстаивания другой точки зрения просто-напросто нет кандидатов. Уже был подготовлен шаблон бюллетеня, в котором была лишь одна строка: «СДАТЬСЯ».
– Казалось бы, ситуация патовая, – интригующе промолвил Юрий Алексеевич. – Но мне хватило смекалки использовать их принципы общественно-политического устройства, чтобы выиграть время… Я заявился к ним и сказал, что это недемократично, когда есть только одна точка зрения, на которую согласно большинство. Это уже диктатура. А для них это почти ругательное слово. И им пришлось согласиться со мной, что, мол, да, кто-то должен привести противоположные доводы, иначе их выборы будут необъективны, превратившись в сплошную фикцию. А отказаться от выборной системы им не позволяют принципы, на которых основана их цивилизация (и держатся её остатки). Они спросили у меня, буду ли лично я отстаивать иное мнение. Но я в разного рода дебатах и прениях участия не принимал, опыта такого не имею. Я попросил отсрочки, решив дождаться Людочки… А она пребывает вместе с вами, Владимир Ильич!
– И вы хотите, чтобы я их убедил не сдаваться – так что ли?
– Именно!
Гагарин аж подскочил с места.
– Ого, – лишь вырвалось из уст дамы с рыжими волосами.
Ленин тоже привстал, немного прошёлся в задумчивости, постоял в тишине (потому что Гагарин и Людочка с большим интересом наблюдали за ним, ожидая, что будет дальше), а после сформулировал свою мысль:
– Ну что ж… Борьба со всякого рода соглашательством была частью моей революционной деятельности. Правда, не уверен, что всё шло гладко… Но если здесь, на другом конце Вселенной, мне выпал шанс опробовать свои силы вновь… А что, Юрий Алексеевич, это, пожалуй, действительно Судьба, или как вы там говорите… Замысел… Благой, ха-ха… Думаю, да… Надо попробовать… Наведём тут порядок, – под конец сказал он, почесав бородку.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ: Вступление в борьбу за умы электората
