Мы уже какое-то время просто сидели друг напротив друга. Всё собранное мной было в заплечнике на кресле. Умирать, так с музыкой – я одел самую приличную рубашку и брюки из имеющихся. Китель покоился рядом с вещами. За окном уже темнело, мокрый снег на пару с ветром силой пытались залепить окна. Поднималась метель. Завтрашнее обледенение было гарантированно.
Грин сказал, что идти за гостьей придётся в “Оладью”, на мой вопрос об имени я получил предсказуемый ответ. Улыбаясь, я вздохнул. Не повезло, ну, да ладно. «Тогда я желаю узнать самое важное – при чём тут Кристальный город?» – подумал я про себя, но вслух спросил о другом. Как оказалось, Грин ещё не закончил и, так как надо было уже выдвигаться, он обещался продолжить разъяснения по дороге. Более того он предупредил, что если бы я его доводы не счёл бы убедительными, то он был согласен, чтобы вся эта затея так и осталась лишь разговором. Но я наоборот сделал знак ему, чтоб одевался, и мы вышли.
Идти в такую погоду через улицу ни мне, ни ему не очень хотелось. Поэтому на своих правах я предложил воспользоваться служебным ходом, а именно кабельным каналом между зданиями. Доступ для открытия его дверей я имел по должности. Так что мы направились прямо в подвальные лабиринты.
Мы шли длинным, низким, немного извилистым коридором, вдоль стен которого покоились пучки светового полотна самой разной расцветки. Собственно от потолка до плинтусов всё было увешано так, что нигде не было видно бетонной поверхности. Представление о ней давал только пол. Серая с разливами гладь казалась скользкой, но впечатление это было обманчивым. Было прохладно и тускло, здешнему освещёнию полагалось быть минимальным и, по сути, необязательным. Поэтому он зажигался по пути нашего следования автоматически, и также сам угасал где-то сзади в пройденных поворотах. Я был здесь далеко не впервые, и каждый раз в определённый момент моя фантазия рисовала то, что выскочит вдруг из недр этого подземелья огромный мохнатый и многолапый хозяин всего этого паутинного владения, и я не буду знать, что делать.
Верхняя одежда была упакована, и я шёл в кителе нараспашку, потрясая заплечником. Негласный покровитель зелени шагал рядом со мной, держа в правой руке на манер копья зачехлённый в пластик групповой кинетический датчик, который был длинной больше метра и выглядел, как нетолстая трубка. Если принимать во внимание то, что он мне рассказывал, соотнести его можно было напрямую с бессмертным героем Сервантеса. Время от времени он останавливался, чтобы более внимательно задержаться на той или иной детали. Но через несколько секунд наше движение продолжалось. Иногда он задумывался над словами и тогда что-то искал пальцами в своей тёмно-русой шевелюре. И, не смотря на то, что он говорил в основном в утвердительной форме, на его лице читались многие вопросы, которые он адресовал сам себе и сам же для них не мог никак найти ответа.
