Антон почесал затылок и в задумчивости поехал в свой городок исполнять указания начальства. Через несколько дней он задержал старого еврея Ёську Мондалевича, который работал землемером, часто выезжал в районы, где делал межевание и другую сопутствующую этой профессии работу. По предположению Беляева, Ёська мог собирать разведывательную информацию для дальнейшей передачи проклятым империалистам, желающим гибели нашей страны. Что удивительно, в этот же вечер бедолага Ёська признался, что он работает на японскую и британскую разведки. Это дело было окончено, и Ёську через несколько дней расстреляли на окраине нашего городка на Галочьей сопке. Там приводили в исполнение все высшие меры так называемой социальной защиты. Через год случилась смена руководства НКВД СССР. К власти пришёл Ежов, сменивший на посту «врага народа» Ягоду. В подразделениях этого ведомства стали проводить «чистку» и проверку всяких сомнительных дел.
Так проверили и дело Мондалевича Ёськи. Что-то вызвало у проверяющих сомнение в этом «расстрельном» деле.
Задержали Беляева Антона, и тот, долго не думая, признался, что он применял в отношении бедного Ёськи методы пытки «путём перегибания через табуретку и заламывания рук за ножки табуретки». Заключительный итог этой зловещей истории – Беляева расстреляли.
Первое дело – десять листов, второе – четырнадцать. Два дела, две трагические судьбы и жизни. Судя и по другим аналогичным делам, в те времена это было в порядке вещей.
* * *
Но вернёмся к столу с зелёным сукном, накрытому газетой с мясными деликатесами. Хотя происходящее далее за столом ответственного работника ЗАГСа можно не описывать. Единственное, что я скажу, – одноглазый Темиртас поставил свой «денгелек» (круглая печать) на составленное им свидетельство о рождении первенца своего друга хромого Касымхана. А затем, так же широко улыбаясь и щуря свой единственный и без того узкий глаз, хитро заметил:
– Жас жигит, а ты знаешь, как раньше подбирали имена новорождённым мальчикам?
Касымхан стал отвечать на его вопрос, немного поразмыслив:
– Ты же знаешь, что имена мальчикам обычно давали в честь предков и уважаемых людей. А я вот дал имя в честь уважаемого советского учреждения.
– Ничего ты, жас жигит, не знаешь, – парировал Темиртас. Тут же он, продолжая хитро улыбаться, обнял за плечи друга, заявив:
– Если рождался мальчик, то его брали за ноги и били о столб, и если он стойко выдерживал удар, то его называли Темур (что означает на казахском языке «железный»), если же он загибался за столб, то называли Канат, а вот если он обделался от удара, то называли Серик.
