Спустя месяц она научила меня одному танцу. Именно он мне и запомнился, других я не знаю до сих пор. Мы танцевали и с каждым ее прикосновением, я ощущал, как моя душа наполняется приятной теплотой. Вскоре мы стали видеться вне занятий. Мы гуляли и разговаривали обо всем. Мне показалось, что я стал больше прислушиваться к людям. Я стал задумываться о таких понятиях, как дружба, любовь, доверие. Я понял, что жил неправильно и что мне пора меняться. Тогда я начал свой настоящий жизненный путь. Он должен был научить меня быть собой, должен был помочь обрести счастье. Теперь я понял, что это она научила меня быть счастливым. С ней и с самим собой.
Теперь я понял, что я счастлив.
– С момента первого знакомства с девушкой и по сей день я нахожусь словно в тумане. Я будто все время пребываю в своих мыслях и пытаюсь проанализировать свои поступки. Я не думаю о прошлом, но временами оно само меня догоняет и задает мне такие вопросы, на которые у меня нет ответов. А когда ответы найдены, туман рассеивается, но ненадолго. Не пройдет и недели, как меня начинает занимать новая мысль, несмотря на то, что, как мне кажется, я уже сформировавшаяся личность. Новые ответы становятся лишь дополнениями к старым, но не рассеивают туман неосознанности того, кто я такой.
– Довольно занятная у вас история… – сказал Григорий, выдержав паузу, – но я заметил, что вы не называли имен. Есть ли среди настоящих имя Наталья? – спросил он, смотря на улыбающегося Экхарта.
– Я понял, к чему ты ведешь, – сказал Экхарт, – но Наталья появилась в моей жизни гораздо позже. Мы вместе работали, как и сейчас. Она редактирует мою книгу. Ведь ты с ней познакомился там же, где и работаешь, верно?
– Да. Тогда понятно… – понизил голос Григорий, – Постойте, – вдруг воодушевленно начал он, – вы ведь сказали, что тоже были кем-то вроде журналиста?
– Все верно, – медленно проговорил Экхарт, перебирая в голове самые необычные варианты событий.
– А где вы жили?
– В гостинице «Мельблум», кажется… Помню, тогда она была еще полуразрушена, но жить в ней разрешалось, – сказал Экхарт.
– Вот так удача! Во время командировки в Выборге я остановился именно в этой гостинице, но не просто так – чтобы посетить музей в комнате номер 66.
– Я проживал в этой комнате. Видимо, музей из нее сделали позже, – задумчиво сказал Экхарт.
– Да, но дело в том, что этот музей в вашу честь! – Григорий чуть ли не кричал от радости.
Экхарт в это время стоял, прислонившись плечом к одной из берез. Он смотрел на Григория с интересом в глазах. В этот момент он увидел в нем жизнь, как ему показалось.
