– Мальчика не Борис, а Берендей правильно полностью зовут. Боря его сокращенно родители и друзья называют.
– Ничего другого от имени парня, предпочитающего зеленый цвет штанов, я и не ожидал. Наоборот, удивился даже, когда ты его обычным русским именем назвала. А ты уже, кстати, тоже значит его друг?
– Вот дались тебе его брюки! А Берендей – имя русское, так даже царей в сказках называли на Руси раньше. Это, если ты не знал. А с Борей мы подружились. Он, кстати, как воспитанный мальчик вместе с девочками подошел и попросил с ними отдельно посидеть. Обещал о них заботиться, за соком и чаем бегать. Очень мило. Жаль, тебя в этот момент рядом не было. Только он уезжает уже завтра утром, сказал, что будет по интернету с Ариной переписываться.
– Вот зря я так рано ушел. Может этот Берендей и для нас за коктейлями сбегал бы? Не царское дело, конечно, но что для такого друга как ты не сделаешь!
– Много разговариваешь, дорогой. И давай сюда обратно коробку с конфетами. Ты свои две уже съел. Думал, пока свои разговоры разговариваешь, я бдительность потеряю? Смотри своих клоунов. А будешь дальше ворчать, сам и детям за соком побежишь, и для Бори чаю принесешь!
Папа на всякий случай решил пока промолчать, и повернулся в сторону сцены. Там в это время аниматоры осторожно отодвинули столик с замком в уголок, чтобы не мешать артистам, и отошли в сторонку, чтобы вместе со всеми зрителями посмотреть представление.
Клоуны с криком и шумом выскочили на сцену. Их было трое. Двое маленьких и толстых, с большими красными носами и в рыжих париках, одетых в клетчатые черно-белые костюмы. Они начали заливисто смеяться и некультурно показывать пальцами на третьего вышедшего. Последний клоун был высокий, с длинными черными волосами, заплетенными в косичку, в красном пиджаке и ярко зеленых штанах. Этот артист громко рыдал, а из глаз его лились такие потоки слез, что зрители, находившиеся рядом со сценой, со смехом начали отпрыгивать назад, чтобы не забрызгаться.
Папа приосанился, злорадно усмехнулся и многозначительно посмотрел сначала на маму, а потом на столик, где сидели их дети, Аля и Боря. Мама сделала вид, что не понимает, чего от нее хотят, и продолжила наблюдать за происходящем на сцене.
Клоуны не разговаривали, а все действие сопровождали мимикой. Все делалось так искусно, что все зрители прекрасно понимали, что высокий плачет, потому что что-то потерял. Он выворачивал все свои многочисленные карманы, снимал ботинки и даже носки, и тряс ими, в надежде, что оттуда вывалится потеря. Маленькие клоуны смеялись и предлагали свою помощь в поисках. Они заглядывали своему другу в уши, рылись в волосах и постоянно доставали оттуда разные предметы. То разноцветные ленты, то букет бумажных цветов, и даже маленькую живую белую мышку. Все предметы они показывали своему высокому товарищу, но он каждый раз отрицательно качал головой и начинал рыдать еще громче. А толстячки еще больше заливались смехом и предлагали друг другу все новые места для поисков. Они даже осторожно взяли принцев из замка, и сделали вид, что спрашивают их. Но потом, конечно, поставили их также аккуратно обратно на место.
