– У вас, Галина Юрьевна, старые методы воспитания, советские. А мы Данилу воспитываем по прогрессивным методикам.
– Да воспитывайте, я не против, – отвечала с грустью строгая учительница.
И вот в начале года, для конкурса инсценированных сказок мама Данилы нарисовала декорации: два огромных листа картона и на них – очаг, то есть камин. И Данила маме помогал. Притащил Данила в день спектакля декорации в школу, ребята столпились, рассматривать стали. Ангелина говорит:
– Ерунда. Некрасиво.
Данила обиделся.
А Настя Петракова тут как тут:
– Почему это ерунда?
– Потому что некрасиво, – и Ангелина плечиком презрительно повела.
Данила сидит и плачет. Галина Юрьевна спрашивает:
– Что такое?
Ребята всё объяснили. Галина Юрьевна говорит:
– Ангелина. Вот ты два дня в школу не ходила, так?
– Так. Меня некому отвести было.
– И вот пока ты отсутствовала, никто не плакал. А как ты пришла, сразу – обиды. Ты наказана. В спектакле участвовать не будешь, – сказала строгаю учительница, сказала, как отрезала.
Ангелина и не очень расстроилась. В таких страшных декорациях играть-позориться, да лучше в зале с Викой Белкиной сидеть, среди зрителей, и хихикать над дурачками, которые слова забыли.
Когда конкурс сказок закончился, Ангелина ходила мрачнее тучи: её классу, её первому «А» диплом выдали за лучшие декорации! А Даниле аж две грамоты: за лучшую мужскую роль второго плана и за лучшего художника!
– Ну конечно! Ему же мама помогала! Ему мама и уроки помогает делать, и читает всю ночь. Мы в соседних квартирах живём, и я всё слышу через стенку.
– Но Данила в художественной школе учится, – заспорила Настя Петракова.
– По-одумаешь. Я тоже, если захочу, могу в художку поступить.
А как раз на рисовании дела у Ангелины совсем плохо шли. Но Ангелина говорила, что это всё бумага виновата и кисти: бумага – тонкая, кисти толстые. Вообще-то училась Ангелина хорошо. По рисованию и труду – только плохо, а по музыке – совсем безобразно. Бывают такие люди, совсем не творцы – нетворческие люди, прагматики.
– Настоящие художники только толстыми кистями и рисуют, – объясняла Елена Вячеславовна, ставила Ангелине тройку и добавляла: – А бумагу для гуаши и правда желательно покупать поплотнее.
– Слышишь, Речкин! Всё из-за тебя, – ругалась Ангелина.
Своей бумаги для рисования у Ангелины и не было. Она всегда попрошайничала.
Однажды у Дианы рисунок красивый-прекрасивый получился на тему «Сергею Михалкову – 100 лет!». И Елена Вячеславовна Диане пятёрку поставила, а Ангелине опять тройку.
