Два трюфеля. Школьные хроники | страница 44
Вова Балдин подошёл к Галине Юрьевне и попросил:
– Галина Юрьевна! А можно я последний блинчик съем? Ну совсем-совсем последний!
– Балдин! Что за наглость!
– Все уже наелись Галина Юрьевна, – крикнула мама Кости.
– Дети! Ну что? Дадим Вове последний блин?
– Да пусть уж доедает, – послышались голоса.
– Нет! – закричал физрук. – Балдину нельзя больше. Он может заболеть от переедания.
– Это я-то заболею? – подлетел к столу Вован и заглотил последний блин. – Да я ещё на продлёнке три тарелки супа съем и чайник компота выпью! Очень уж пить после блинов хочется.
После Масленицы Вована все стали называть Маслёнком. Это конечно же Слава Словарёв выдумал. Слава ещё так говорил:
– Есть грибы-маслята. Летние. А наш Вован – маслёнок зимний.
Рисунок Риты Гарнык
Рисунок Риты Гарнык
Масленица в школе (стихотворение)
Я маслёнка
Ты маслёнка
Он маслёнка главный
Душегреи надеваем
Сарафан, кафтаны.
Чучело припрятали
И без того – весна:
Капель звенит и солнце
И в мире света тьма.
Вместо куклы подожжём
Палку с простынями
Масленица милая
Живи, твори в подвале
Блины готовь и угощай,
Взбивайка-ка в шар сметану!
Женщину –хозяйку
Палить-сдавать не станем.
Конкурент
Снова о переоценке своих сил в спорте
На улице стало лужисто: тепло и сыро. Из-за луж сразу и лыжи отменились. Но Вован Балдин всё равно в школу с лыжами пришёл.
– Зачем? – сокрушалась Галина Юрьева. – Балдин! Объясни: ЗАЧЕМ?
– Что это? – вошёл в класс Алексей Альбертович.
– Это он водными лыжами решил заняться, – крикнул Словарь.
– Словарёв, не ори! – тихо попросил Алексей Альбертович.
– Они теперь все орут. Это весна, – вздохнула Галина Юрьевна: вздохнула, как отрезала.
– Первый «А»! Все короткую форму взяли?
– Бу! Я не взял.
– Ну ты-то понятно, – с угрозой сказал Алексей Альбертович. – Вместо лыж будем по шесту лазить, и по канату. Мальчики – по шесту, девочки—по катану. Тьфу. То есть по канату.
– Ой! Я умею! – крикнул Илья.
– Ну хоть здесь блеснёшь, Зачиняев, а то на лыжах так за зиму и не научился кататься. Бревно и то лучше на лыжах катается, чем ты.
Илья приосанился, стал гордый-гордый. Пока шли в физкультурный зал, он всем мальчикам хвалился:
– Я тебя сделаю. Я круче всех. Я умею по шесту. Я на всех детских площадках с рождения лазил по столбам. Быстрее всех.
В зале с потолка свисали, как две гигантские ноги дистрофика, два шеста и как два хвоста гигантского Иа-Иа – два каната. Хвосты радостно виляли от ветра, который нагоняли бегущие по кругу дети. Шесты висели чинно, гордо, молча и с достоинством – их ветром от бегущих не раскачать.
