– Алина, ну, наконец-то, вы вспомнили старого друга!
Я резко обернулась и спросила, глядя в пустоту:
– Профессор? Вы здесь?
– Да. Я могу общаться с вами с помощью кристалла. Стоит вам только подумать обо мне.
– Вот как? – удивленно воскликнула я.
– Я хочу предупредить вас. Вам угрожает опасность, – взволнованно добавил он.
– Ох, профессор. Последние дни мне постоянно что-то угрожает, – выдохнула я.
– Ваши друзья, Алина. Они все еще с вами? – тихо спросил профессор Слеттен.
– Да, а что такое? – с тревогой в голосе выдохнула я.
– Один из них – это тот о ком я вам говорил, – неожиданно прозвучало в ответ.
В этот момент в дверь комнаты снова постучали, и в коридоре я услышала голос отца.
– Алина, с тобой все в порядке?
– Да, папа, я сейчас спущусь.
– Мы ждем тебя внизу детка, – произнес отец, и я услышала его удаляющиеся шаги.
Я прислушалась к звукам снаружи комнаты, а затем, обращаясь к своему незримому гостю, тихо спросила:
– Профессор Слеттен, о ком вы сейчас говорили?
Но ответа я так и не услышала. Подождав еще несколько минут, и пару раз окликнув профессора, я поняла, что в комнате уже никого нет.
Расчесав и заколов свои волосы, я встала и отправилась вниз. В большом светлом помещении за круглым столом сидели трое мужчин и горячо о чем-то спорили. Как только я вошла в комнату, они замолчали и посмотрели на меня.
Клаус, одетый во все темное, тут же вскочил на ноги и заботливо предложил мне стул. Я присела к столу, на котором стоял высокий фарфоровый чайник, прозрачные вазочки с пирогами и чашки с блюдцами.
– Есть еще новости? – спросила я, пока отец наливал чай в мою чашку.
Томас сидел напротив, опустив глаза. На нем была надета светлая, расстегнутая на две верхних пуговицы, рубашка.
– Ничего определенного, – произнес он, не поднимая глаз, и теребя скатерть своими длинными красивыми пальцами.
– А что именно ты считаешь определенным? Моя жизнь летит в тартарары, а ты сидишь тут с надменным видом, с презрением глядя на всех вокруг, – вдруг воскликнула я.
Его брови от удивления взметнулись вверх и он громко захохотал.
– Алина, так нельзя. Это невежливо. Томас любезно предоставил нам свой дом, – возмущенно возразил отец.
– Извините. Это все нервы. В последнее время столько на меня навалилось, что я срываюсь.
Затем не глядя на Томаса, я накинулась на ароматную вкусную выпечку, запив все чашкой крепкого сладкого чая. Через некоторое время под потолком вдруг раздался хлопок. Все подняли глаза вверх и увидели легкое перышко, медленно спускающееся на Клауса. Он протянул к нему свою ладонь, и перо плавно опустилось в нее, превращаясь в сложенный лист бумаги. Он тут же его развернул и быстро пробежал глазами по строчкам.
