Иными словами, Макс был готов ко всему. Но то, что Галкин держал в руках, превзошло любые ожидания. Что за день такой, огорчился Макс. Ищу Катю, а натыкаюсь на это. И чему Тимофей радуется? Скалится, как Чеширский кот. Как оно нам поможет?
Лизу, в отличие от Макса, сюрприз брата совсем не удивил.
– Подумаешь, одна из кукол мадам Баттерфляй, – лениво протянула она и зачем-то понюхала тряпичный ком. – Немного странная, но сейчас каких только не делают. Всех прямо поразила куклоделательная эпидемия. Как грипп осенью.
– Обычная? – Тимофей аж затрясся от негодования. – Ты всмотрись получше.
Макс всмотрелся. Кукла изображала пожилого упитанного мужика в джинсах и синей спортивной рубашке. У него были густые черные брови, такие же усы и настороженное выражение лица. Правую руку он держал в кармане, левой придерживал на плече рюкзак. Мужик выглядел так, будто ожидал внезапного нападения.
Эта кукла что-то мне напоминает, встревожился Макс. То, что я видел совсем недавно.
Вспомнить он не успел.
– Вижу, вы не догоняете, – довольно засмеялся Тимофей. – Ладно, у меня есть еще сюрприз. Покруче.
Он вытянул вперед руку со сжатым кулаком и медленно, один за другим разогнул пальцы. На его ладони лежал черный кубик с кнопкой. Он был в точности такой, как ОЖИВЛЯТЕЛЬ, но вместо «О» на кнопке был нарисован знак «П».
Макс потерял дар речи. Вытаращив глаза, он не отрывал от кубика глаз. Способность говорить вернулась внезапно, когда рядом с кнопкой возник Лизин указательный палец.
– Ты что, – заорал он, отдергивая палец от кнопки, – хочешь нас всех в кукол превратить? Это же наверняка ПРЕВРАЩАТЕЛЬ.
– Да, ПРЕ-ВРА-ЩА-ТЕЛЬ, – Тимофей подпрыгнул от возбуждения. – Теперь! – он снова подпрыгнул. – У нас есть! Обе кнопки! Нам теперь никто не страшен. Никто никого больше не сможет превратить в куклу – только мы. Захотим – превратим, захотим – оживим обратно. Здорово, да?
Макс рассвирепел. Он и без того все время представлял себе Катю в виде куклы. Видение приводило его в ужас. Ему так захотелось двинуть Тимофея в глаз, что руки сами собой сжались в кулаки.
– По-твоему, превращать людей в кукол здорово? – прошипел он. – Веселая игра? Как танчики.
– Ты что, Тимоша, с дуба рухнул? – поддержала Макса Лиза.
Тимофей стал красным, как перезревший помидор.
– Ладно, проехали. Я и не собирался никого превращать. Так просто сказал. Мы другое сделаем. Оживим усатого и спросим о Кате. Он стопудово что-то знает.
– Опять фантазируешь, – завелась Лиза. – Может, это настоящая кукла и она не оживет. А если оживет, откуда такому хмырю что-то о Кате знать?
