Сегодня тренировка выдалась особенно жаркой, судя по опухшей правой лодыжке, к которой Ванда старательно прикладывала лёд, надеясь, что боль утихнет. Иногда Тони не знал, когда остановиться, и пёр на неё танком, заставляя пятиться назад и лихорадочно искать пути отступления. Ей не нравилось, когда с ней сюсюкались, поэтому она тут же пресекла все попытки Старка позаботиться о её покалеченной ноге, и сейчас сидела в его мастерской, раскачиваясь на стуле и рассматривая кучу разбросанных по столу журналов.
Мастерская была большой и просторной, впрочем, как и вся башня, но здесь царил такой жуткий хаос, что даже Ванде, которой уборка снилась в самых страшных кошмарах, захотелось здесь прибраться.
Девушка взглянула на Тони, который что-то быстро печатал в своём планшете, отдавая Пятнице команды, и взяла в руки какой-то журнал. Если бы в нём всё было написано на её родном языке, она бы всё равно не поняла, о чём идёт речь: слишком мудрёные слова, о значении которых она могла только догадываться. Ванда надула губы, опуская ногу на пол, и зашипела от боли. Старк продолжал что-то мастерить, негромко переговариваясь со своей виртуальной помощницей, и девушке ничего не оставалось делать, как рассматривать пёстрые картинки слишком заумных для неё изданий.
Между страницами одного из таких она наткнулась на полароидный фотоснимок, на котором красовался Старк в обнимку с какой-то рыжеволосой девушкой в купальнике. На ней были тёмные очки и шляпка, отбрасывающая на лицо тень, и долгих несколько секунд понадобилось Ванде, чтобы узнать в ней Пеппер Поттс. Несколько лет она собирала газетные и журнальные вырезки о Старке, поэтому прекрасно знала, как выглядит девушка Железного человека.
Ванда искоса взглянула на Тони и отвернулась, чтобы повнимательнее разглядеть снимок. Ей казалось, что она приоткрыла завесу чего-то тайного, чего-то, что ей знать не стоило, поэтому у неё мгновенно задрожали руки и она сглотнула. На снимке Старк улыбался в камеру, но делал это весьма странно. Ванде казалось, что она никогда не видела у него такой улыбки: она была не официальной, не саркастичной, не вежливой, а скорее домашней, располагающей к себе. Причёска у Тони здесь была совсем другая, да и голубоватое свечение реактора говорило о том, что фото было сделано давно.
Она никогда не спрашивала Старка о его личной жизни, её это не касалось. Но всегда было интересно узнать человека с этой стороны: влюблённые люди ведут себя иначе, совершают невообразимые поступки и готовы на всё, чтобы защитить любимого им человека. Тони на снимке выглядел счастливым. Ванду внезапно кольнула зависть, но тут же сменилась сожалением: сейчас ей не казалось, что Старк был счастлив.
