Убаюкивающий мотор и ранние сумерки, плавно скрывшие за собой густой лес, казалось, вот-вот и усыпят меня.
Мы въехали, как я понял, через северную часть города: его зелёную часть.
Единственный дельный факт, что смогла рассказать мне Википедия: захолустье находится на самой границе двух климатических зон – степной и лесной, меняя ландшафты будто перчатки, плавно переходя из влажного высокого хвойного леса в удушливые степи, которые словно вены на теле человека пробивали узкие лесополосы.
Районы города казались блеклой чередой невысоких домов, чьи окна пялятся друг на друга не смыкая глаз. Одна одинокая чёрная кошка, сидевшая на белом деревянном заборе, напоминала о местных. Все будто бы заперлись за скрипящими дверями в уютных и тихих гостиных, смотря «Американского Идола» или обсуждая новый сезон «Холостяка». А какой ещё может быть досуг у жителя столь мелкого городка?
– Сто метров до пункта назначения – ознаменовал бездушный навигатор, чем всерьёз порадовал родителей.
– Чёрт, наконец-то! – крикнул отец заворачивая на скромный паркинг.
«Однообразие» – этим словом я мог бы охарактеризовать скучный спальный район, который тем не менее показался мне весьма благополучным, и каким-то даже милым.
Мой дядя выделил для нашей семьи приятный и новый двухэтажный частный дом, построенный специально для работников шахты. То, что он был построен для кого-то «специально» чувствовалось буквально во всём: начиная от халтурно повешенной входной двери, которая омерзительно скрипя приглашала зайти во внутрь, и заканчивая бездушной стандартной для подобных частных домов планировкой.
Он достаточно уютный и новенький, с двумя этажами и тихим задним двориком с мангалом. Та самая мечта отца, который теперь сможет виртуозно готовить мясо на костре (терпеть его не могу из-за жесткости), оголив торс.
Среди неопрятного заросшего газона виднелись нелепые броские садовые фигурки. Зелёная жаба стреляла безумным взглядом, выглядывая из-за тонких стеблей сорняков. Побитый и потрёпанный жизнью гном портил ощущение уюта одним лишь своим выражением лица. Его нос злобно вздымался так, будто под ним кто-то пукнул.
Прозрачная дверь. «Плюс» – мне это напомнило старые фильмы ужасов.
Ох, если бы я знал тогда… Никогда не записал эту ассоциацию в «плюсы».
Просторный мягкий диван цвета не доспевшего персика – «плюс» – рядом с которым располагался низкий журнальный столик с искусственными цветами в пластиковом горшке – «минус» – не долго думая, мама выкинула их в мусорку. Послышался звонкий треск.
